И стали они жить-поживать

 - Но как же тогда быть?.. — на глазах теряя боевой дух, и без того давно чувствовавший себя неуютно в непривычном обиталище, уже почти робко предположила Елена. — Ведь Шапкин–Невидимкин пишет, что листовки — это очень…

 - Замечательная идея, — быстро закончил за царицу истопник и предупреждающе покосился на хозяина библиотеки, готового возразить и без утайки высказать, что он про этого заслуженного конспиратора думает. — Только давай, мы будем их развешивать после нашей победы.

 - Или сейчас, но только там, где их никто не сможет увидеть, — заметив расстроенный вид Елены, добросердечно уточнил хозяин библиотеки. — Пока нам достаточно, что о наших успехах знаем мы сами. И — иногда — Букаха.

 - Д–да, по–моему, вы правы. Я согласна, — поразмыслив самостоятельно, с облегчением кивнула царица. — Мне и самой эта идея с листовками казалась какой–то… непонятной. А от звуков трубы, если честно, у меня голова болит.

 - Вот и славно, голубушка, — с улыбкой облегченно выдохнул истопник. — И если это всё, то сейчас подпольный обком…

 - Оборонное командование, — уточнил Дионисий.

 - …идет спать.

 - Нет, еще не всё! — почти умоляюще царица открыла книгу на заложенной ранее странице и снова протянула для всеобщего обозрения.

 - Здесь, в самом начале третьего урока, написано, что всем конспираторам, перво–наперво, надо придумать заветные слова.

 - Что?..

 - Зачем?..

 Мужчины снова озадаченно переглянулись.

 - Чтобы друг друга узнавать, — с готовностью пояснила Елена.

 - Да мы друг друга и так узнаём, — рассмеялся Дионисий мелким приятным смешком. — Если только Граненыч не выходит за пределы необходимой и достаточной обороны против магии Чернослова.

 - Никуда я уже пять дней не выхожу, — слегка обижено буркнул Митроха. — У меня всего полштофа осталось, беречь зелье надо.

 - Нет, вы не поняли! — замотала головой царица. — А вдруг, к примеру, вы вернетесь, а я под чарами колдуна буду? Или он вместо меня кого другого посадит и глаза вам отведет, что вы и не подумаете, что это не я? Или вдруг Граненыч вернется к тебе, Дионисий, когда вы где–нибудь во дворце промышляете, а это и не он вовсе? Как ты узнаешь, что он — это он?

 - Если я — это не ты… Ты — не она… Он — не он… Или это я — не он?.. — наморщив лоб в мучительной потуге воспроизвести только что услышанное, мутным взором уставился на Елену истопник.

 Библиотечный не стал пытаться делать даже этого.

 - Это всё… — уже почти с осязаемой неприязнью кивнул он на розовый фолиант, — там написано?

 Елена с несчастным видом кивнула.

 - Ну, хорошо. Какие заветные слова нам нужны? — украдкой вздохнул и терпеливо заглянул царице в глаза хозяин библиотеки.

 Елена снова лихорадочно залистала пухлый том.

 - Сейчас… сейчас… сейчас… Ага!.. вот. Приложение шесть. Нашла. Шапкин–Невидимкин пишет, что если один конспиратор пришел к другому, то первым делом он должен спросить, продается ли у того лукоморский шкаф.

 - Но у меня нет… — развел было руками хозяин библиотеки.

 - Это неважно, — нетерпеливо прервала его царица. — А вы должны ответить: «Шкаф уже продан, но осталась двуспальная кровать с балдахином».

 - Но у меня нет!..

 - А я должна сказать, — уже не обращая на протесты, настойчиво продолжила она, — что кровать мне не надо, мне ее ставить некуда.

 - И уйдешь? — недоуменно захлопал глазами Дионисий.

 - А шкаф есть куда? — не для публики, себе под нос ворчливо пробормотал истопник, чувствуя, что начинает тихо ненавидеть Ю.С. Шапкина–Невидимкина.

 - И войду, — упрямо закончила царица, не расслышав или не пожелав расслышать ремарки Митрохи.

 - Но если тебе не надо двуспальную кровать… — непонимающе нахмурился библиотечный.

 - Честно говоря, я и сама это не очень понимаю… Но, может, это объясняется в пятом уроке… Только у меня уже никаких сил нет его читать, — извиняющимся тоном призналась царица и вздохнула. — Голова — как деревянная…

 И тут же испуганно спохватилась:

 - Как ты думаешь, я ничего не перепутала?

 - Да нет, все хорошо, все правильно, — взял ее нежно, как больного ребенка, за ручку библиотечный. — Ты молодец — такую полезную книжку отыскала. А сейчас я тебе заварю чай со смородиновым листом и мятой, ты отвлечешься, попьешь, и ляжешь почивать.

 - Наверное, я неправильно объяснила…

 - Мы все поняли, все чрезвычайно интересно, спасибо, голубушка, — торопливо поддержал его Граненыч. — Ты поспи, отдохни, не волнуйся, все будет хорошо. Потом слова нам перепишешь, учить будем с Дионисием.

 - Я рада, что хоть чем–то нам помогла… — с облегчением улыбнулась Елена и утомленно откинулась на подушки. Глаза ее сами собой незаметно сомкнулись, и она тут же провалилась в неспокойный сон, полный бородатых Шапкиных с невидимками, скачущих на двуспальных кроватях с развевающимися балдахинами, спасаясь от неуловимых, но мстительных железных орлов сопротивления.

 Дионисий тихонько вынул из разжавшихся пальцев царицы розовый том, как берут неразорвавшуюся гранату, и спрятал ее в самом дальнем, самом пыльном шкафу своей библиотеки.

 

 

 

 Часть конской упряжи для люльки Граненычу и Дионисию удалось добыть без особых происшествий.