И стали они жить-поживать

 - Нет, не все, наверное… Ляксеич, знаешь, что это за болезня? Это значит… Не за столом будь сказано…

 - Фу, ты, прилип!..

 - Дед Назар, знаешь?..

 - А у этого? — ткнул кривым пальцем в мужика напротив лейтенант, не дожидаясь исхода опроса и недобро скривив губы.

 - У меня колит грудной клети, — убежденно заявил тот и полез в карман штанов за своей грамотой. — Как тяжелое подниму — так в груди как заколет, как заколет!..

 - Вишь, боярин, какие у нас тут недуги, — как бы извиняясь, развел руками Данила. В одной из них как по волшебству снова оказалась чарка. Он протянул ее лейтенанту. — Поэтому уважь обчество — выпей с нами за здоровье молодых, да пирожков покушай, да картошечки с рыбкой, да…

 Никто не ожидал такого злого удара от Ништяка.

 Махнув пудовым кулаком, тот выбил из отлетевшей чуть не за спину руки хозяина чарку, а второй сгреб его за грудки и швырнул на стол.

 - Скоты!.. Да у вас тут что попало делается! У меня в руднике на сто охранников двести пятьдесят работников со всего города нашлось только здоровых, а тут лбы здоровенные водку пьют, да сидят за просто так!.. С Филькиными грамотами!.. Взять этих придурков, всыпать по сто плетей, а если живы останутся — в рудник, пока не сдохнут! — проревел он команду своим солдатам и зачарованным дружинникам. — И баб тоже! Всех!!!..

 Те двинулись ее выполнять.

 Два десятка хорошо обученных, экипированных и вооруженных солдата, готовых не останавливаться ни перед чем и не перед кем. Если все прикинуть и посчитать — у толпы безоружных, разряженных по случаю праздника мужиков не было ни единого шанса.

 В любой другой день.

 Но не в этот.

 Современной лукоморской наукой к тому времени уже было доказано, что потребляемая спиртосодержащая жидкость в первую очередь пагубно воздействует на левое полушарие мозга, отвечающее за логику и расчет. Правому же полушарию, отвечающему за творчество, фантазию и свободный полет мысли, это же количество точно такой же жидкости идет только на пользу и развитие.

 Что и предстояло сейчас продемонстрировать гостям свадьбы кузнеца с шорниковой дочкой.

 Если бы мужики были в состоянии раздумывать и анализировать, они бы безропотно подчинились грубой силе, но сейчас, вырвавшись из–под спуда подвыпившего и завалившегося спать левого полушария, у них просилась в полет душа.

 - Да что же это деется–то, а?!.. — разнесся над праздничным столом, так неожиданно ставшим местом побоища, горестный женский голос.

 - Выхоть, они нас СОВСЕМ не уважают?.. — недоуменно, но уже подозревая что–то важное, вторил ей мужской.

 - Мы к имям как к людям, а они к нам…

 - Даже свадьбу догулять не дают!..

 - Баб наших забижають!..

 - Ишь — раскомандовались — «в рудник!» «в железа!» «в кнуты!«…

 - Паразиты на теле обчества!..

 - Дед Назар, бабка Люда, а вы знаете, кто такие паразиты?

 - Степан, отстань!..

 - Распояс… сались!.. Бусс… сер…мане!..

 - Кто их сюда звал?!..

 - Басс… сор… мяне!..

 - Да кто они вообще такие?!..

 - Босс… сур… мяне!..

 - Васька, Вась, а ты знаешь, кто такие паразиты на теле, не за столом будь сказано?..

 - СТЕПАН!!!..

 - Думают, им тут все можно!..

 - Нахальё!..

 - Понаехали тут!..

 И, наконец, над разогретыми и уже должным образом взвинченными гостями пронесся исконный лукоморский боевой клич–пароль:

 - Наших бьют!!!..

 И тут же прогремел отзыв:

 - Ах, ты ж, заломай тебя медведь!..

 И мужики, похватав, что под руки попало — со стола ли, из кучи ли подарков, или просто, не мудрствуя лукаво, выдернув скамью или доску из–под своего или соседского зада, встречной радостной волной налетели на едва успевших продвинуться на несколько шагов солдат узурпатора.

 Вот теперь все было правильно, сердцем чувствовали они.

 Вот теперь — хорошо.

 Праздник удался.

 Ай, да Данила. Ай, да молодец.

 Ведь даже младенец в Лукоморье знал, что попить, попеть и не покуражиться — свадьба на ветер.

 А покуражиться ТАК, и над ЭТИМИ…

 Ох, кому скажи — обзавидуются!

 - Ах, растудыть твою в дуду!..

 - Так ты еще драться!..

 - Ох, ты ж морда чужеродная!..

 - В душу плюнули!..

 - Ук… копанты!..

 - Прочь!..

 - Скоты!..

 - Хватайте их!..

 - На!.. Моей!.. Свадьбе!.. Не позволю!..

 - Бесс… сюр… Ак… кунпанты!..

 - Руки убери, пока не оторвали с башкой!..

 - Ах ты, мужик сиволапый! Да я с тебя шкуру спущ…

 БУМ–М–М–М…

 Медный таз для варенья, пущенный рукой невесты, звучно встретился со шлемом накинувшегося было на жениха лейтенанта, и это прозвучало сигналом к вводу в действие засадного полка.

 - Не тронь мово Семена, злыдень!!!.. — завизжала как циркулярная пила, наткнувшаяся на гвоздь, Аленка — шорникова дочь.

 - Что ж это они деют–то, а?!.. — мгновенно получила она поддержку от товарок.

 - Ах они, окаянные!..

 - Давай, бабоньки, вперед!..

 - Зададим им жару!..

 - Бей супостатов!!!..

 - Спасай мужиков!!!..

 И женская половина свадьбы, не усидев на месте, похватала на дворе и в сараях то, чем побрезговали или до чего не добрались мужики, и ринулась в бой.

 В ход пошли штуки полотна, которыми орудовали как палицами, моченые яблоки — ручные гранаты, лопаты — копья, поленья — мечи, прялки — бумеранги, веретена — дротики, подушки и перины — дымовые (перьевые) завесы, упряжь — лассо, помои — газовая атака…