Читаем И сто смертей(Романы) полностью

Мальчишка умолк, уставился на нее с открытым ртом, сжатые кулачки опустились. Медсестра с санитарной сумкой на боку продолжала поднимать в кузов самых маленьких, сгрудившихся небольшой кучкой вокруг нее ребятишек. На помощь ей пришел шофер. Мальчишка в матроске стоял на прежнем месте, ни шагу не отступив, и ковырял носком ботинка гравий, но больше уже ничего не требовал.

Когда кузова были до отказа набиты детьми, Коротков махнул рукой и разрешил оставшимся забираться на пушки. На сиденьях и опорах места для детей было достаточно. Пушки скрылись под пестрыми одежками ребятишек, будто их накрыли лоскутной накидкой. Острые очертания орудий сгладились, угроза исчезла.

— Ради бога, пусть только держатся покрепче! — попросил руководительницу озабоченный Коротков. — И чтобы ничего не трогали!

— Мы поедем со скоростью пятнадцать — двадцать километров в час, — заметил Эрвин. — Тихо, зато верно.

— Ох ты, горе мое, горюшко, ну и дорога нам предстоит.

Зенитчики обошли пушки и проверили, все ли дети надежно устроены. Когда они закончили осмотр, Коротков приказал проверить еще раз.

В каждом набитом до отказа кузове сидела воспитательница. Заведующей места не осталось. Коротков позвал ее к себе в кабину. Когда она встала на подножку, откуда-то из-под брюха «хеншеля» вдруг выбрался маленький мальчик, в смешном полувоенном обмундировании и пилотке.

— Тетя Поля, я хочу к тебе! — заявил он и протянул руку заведующей.

— Это наш самый маленький, Костя Богомолов, — пояснила смущенная заведующая. — Где ты был до сих пор, Костя?

— Я под машиной был, — серьезно проговорил Костя. — Я думал, вы все вокруг машин топчетесь и не смотрите, а вдруг немец заметит — и как шарахнет! А меня он не увидит, я под машиной.

Заведующая взяла Костю на руки, и тот принялся с увлечением рассматривать приборную доску и разные кнопки, на которые Эрвин калек мал, трогая машину с места.

— Одного понять не могу, как же вас все-таки из Ленинграда именно сюда вывезли? Кто мог послать детей навстречу немцам? — озабоченно спросил Коротков после того, как, выглянув несколько раз из кабины, убедился, что колонна движется и там пока все в порядке.

— Откуда нам знать? Дали приказ эвакуировать детей из города от воздушных налетов, — объяснила заведующая; она уже успела сказать, что зовут ее Полина Николаевна Добрынина, что работает она инспектором отдела народного образования Выборгского района и что временно на нее возложена ответственность за двести пятьдесят семь детей их района. — Разве мы одни? Московский вокзал кишмя кишел детьми, всех подряд грузили в эшелоны и отправляли. Дети плачут, родители в отчаянии, а приказ — выезжать. В разные места отправляли, некоторых даже в Кировскую область. Нам сообщили, что мы определены в Старорусский район. Кто мог подумать, что война подошла так близко? Когда мы уезжали из Ленинграда, никто и не думал, что немцы уже в Ленинградской области!

Маленький Костя пытался тайком потрогать то одну, то другую кнопку, но Эрвин погрозил ему пальцем.

Мальчик отодвинулся, некоторое время наблюдал за ним исподлобья, а затем спросил:

— А это у тебя дальнобойные орудия? Можешь отсюда шарахнуть по немцам?

— Нет, это зенитные пушки, — ответил Эрвин.

Костя запрыгал на руках у заведующей.

— Вот здорово! Теперь пускай самолеты прилетают, нам не страшно. Пускай прилетают!

Он подался вперед и стал вглядываться через ветровое стекло в небо, ища взглядом самолеты.

— Сиди спокойно, Костя, — приказала Полина-Паулина, как окрестил про себя заведующую Эрвин. Женщина была молода и привлекательна, но постоянные заботы придали ее лицу суровое выражение.

Губы ее подергивались, по лицу было видно, как она старается владеть собой, и все же не смогла удержаться от вопроса, который давно ее мучил:

— И что это за война такая? Просто ужас! Прошло всего две недели, а немцы уже в Ленинградской области! Где же наши войска?

Коротков помолчал немного, прежде чем ответить:

— Мы, видно, плохо представляли себе войну Она намного труднее, чем в кино или в книжках.

— Даже дети должны страдать! — с упреком произнесла Полина.

— Ох ты, горе-горюшко, — вздохнул Коротков.

Так они ехали около часа. Маленький Костя задремал, и Эрвин почувствовал даже какое-то облегчение, что парнишка перестал следить за небом и ожидать самолетов. Суеверным он, в общем-то, не был, но на свете случается много необъяснимого. Куда спокойнее, когда все, кто бодрствует, желают одного, чтобы самолеты не появлялись, чтобы они, ради всего святого, не появлялись! Потому что совершенно невозможно было представить себе обратное.

Вдруг Костя проснулся. Сначала он сонно смотрел вокруг, потом заерзал, скрестил ноги, заметался и умоляюще посмотрел на заведующую.

— Что с тобой, Костя? — спросила она.

Мальчишка наклонился к уху заведующей и что-то прошептал.

Полина Николаевна усмехнулась.

— А почему ты сам не скажешь?

Костя покраснел и замотал головой.

— Что с ним? — спросил Коротков.

— Пописать хочет.

Эрвин заулыбался, выключил скорость и медленно остановил машину.

— Может, и другие хотят размять ноги, — заметил он.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже