И свет во тьме светит

Приходит брюхатая баба с снопом овса и граблями. И тотчас же бьет по затылку Малашку.

Явление четвертое

Те же и баба.

Баба. Ты чего малого бросила? Вишь, орет. Только на улицу бегать.

Малашка(ревет). Я только вышла. Батя пить просил.

Баба. Я те дам! (Видит барина.) Здравствуйте, батюшка Николай Иванович. Грех с ними. Измучалась, одна во все дела. Последнего работника в острог ведут. А тут этот лодырь валяется.

Николай Иванович. Что ты говоришь, ведь он болен.

Баба. Болен он, а я не больна? Как работать, так болен. А гулять не болен да мне косы рвать. Издыхай он, как пес. Мне что!

Николай Иванович. Как тебе не грех!

Баба. Знаю, что грех, да сердца своего не уйму. Ведь я тяжела, а работаю за двоих. Люди убрались, а у нас два осьминника не кошены. Надо бы довязать, а нельзя, домой надо, этих ребят поглядеть.

Николай Иванович. Овес скосят, я найму и связать тоже.

Баба. Да это что, связать я сама, только бы скорее смахнуть. А что, Николай Иванович, помрет он, должно. Уж больно плох.

Николай Иванович. Не знаю я. Ох, точно что плох. Я думаю свезти его в больницу.

Баба. О господи! (Начинает выть.) Не увози ты его, пускай здесь помрет. (К мужу.) Чего ты?

Иван. Хочу в больницу. Здесь хуже собаки.

Баба. Уж я и не знаю. Ума решилась. Малашка, обедать собери.

Николай Иванович. А что у вас обедать?

Баба. Да что, картошки да хлеб. Да и еды нет. (Идет в избу. Слышен визг свиньи, крик детей.)

Явление пятое

Те же, без бабы.

Иван(стонет). Ох, господи, хоть бы смерть.

Входит Борис.

Явление шестое

Те же и Борис.

Борис. Не могу ли я вам быть полезен?

Николай Иванович. Полезным тут ничем нельзя быть другим. Зло слишком застарело. Полезным можно быть только себе, чтобы видеть то, на чем мы строим свое счастье. Вот семья: пять детей, жена брюхатая и больной муж, и есть нечего, кроме картофеля, и сейчас решается вопрос, быть ли сытым будущий год, или нет. И помочь нельзя. Чем помочь? Я найму ей работника. А кто работник? Такой же бросающий свое хозяйство от пьянства, нужды.

Борис. Так, простите меня, что ж вы делаете тут?

Николай Иванович. Узнаю свое положение, узнаю, кто нам чистит сад, строит дома, делает нашу одежду, кормит, одевает нас. Приходят мужики с косами и бабы с граблями, кланяются.

Явление седьмое

Те же и мужики и бабы.

Николай Иванович(останавливает одного). Ермил, что, не наймешься ли скосить вот им?

Ермил(покачивая головой). И рад бы душой, да никак нельзя: своя не вожена, вот бежим повозиться. А что же, помирает Иван-то?

Другой мужик. Вот дядя Севастьян не возьмется ли. Дядя Севастьян, вот нанимают косить.

Севастьян. Наймись сам. Нынче день год кормит.

Проходят.

Явление восьмое

Те же, без мужиков и баб.

Николай Иванович. Все это – полуголодные, на одном хлебе с водой, больные, часто старые. Вон тот старик, у него грыжа, от которой он страдает, а он с четырех часов утра до десяти вечера работает и еле жив. А мы? Ну разве можно, поняв это, жить спокойно, считая себя христианином? Ну, не христианином, а просто не зверем.

Борис. Но что же делать?

Николай Иванович. Не участвовать в этом зле, не владеть землей, не есть их трудов. А как это устроить, я не знаю. Тут дело в том... по крайней мере так со мной было. Я жил и не понимал, как я живу, не понимал того, что я сын бога, и все мы сыны бога и братья. Но когда я понял это, понял, что все имеют равные права на жизнь, вся жизнь моя перевернулась. Впрочем, теперь я не могу вам объяснить этого. Одно скажу: что прежде я был слеп, как слепы мои дома, а теперь глаза открылись. И я не могу не видеть. А видя, не могу продолжать так жить. Впрочем, после. Теперь надо сделать, что можно.

Идут сотский, Петр и его жена и мальчик.

Явление девятое

Те же, сотский, Петр, его жена и мальчик.

Петр(падает в ноги Николаю Ивановичу). Прости Христа ради, погибать мне теперь. Бабе где управить. Хоть бы на поруки, что ль.

Николай Иванович. Я поеду, напишу. (К сотскому.) А нельзя теперь оставить?

Сотский. Нам приказано доставить в стан.

Николай Иванович. Ты ступай, я найму, сделаю, что можно. Это уж прямо я. Как же жить так? (Уходит.)

Занавес

Сцена третья

Сцена переменяется. Там же в деревне.

Явление первое