И тени затмили свет

– А кто придумал вообще про десептиков? – спросил Клем, всё так же стоя на парте и смотря по сторонам. – Кто придумал десептизм?

Резкая, неожиданная тишина наполнила класс. Казалось, всё затихло даже в коридоре, где обычно бесились младшеклассники. Казалось, весь мир оглох. Пух! – и никто больше не слышал. Не дышал, не чувствовал, не мыслил.

Тишина.

Которую я прервал.

– Это я придумал.

II: И разум покорил веру

Тем, кто верит, доказательства не нужны. Для тех, кто не верит, доказательств не существует.

Стюарт Чейз

Мне повезло. Удивительно, но это так.

В следующую секунду прозвенел звонок, который спас меня от расспросов и негодований Клема. Не думал, что мне когда-нибудь не захочется отвечать на чьи-либо вопросы. Обычно я с охотой отвечал, но не так часто у меня вообще что-либо спрашивали. Все боялись, что я сейчас как открою рот – так и не закрою его.

Никто не хотел спастись от своей темноты.

Как печально. И забавно одновременно.

В класс вошла учительница со стопкой бумаг в руках. Всем тут же стало ясно – контрольная работа. Женщина объявила, что тот, кто напишет, может идти домой, потому что был уже последний урок. Это меня даже порадовало. В голове появился план: быстрее написать и скорее уйти, чтобы не разговаривать с Клемом до завтрашнего дня. Это был мой шанс заранее продумать речь и всё ему объяснить. Завладеть его наивностью, передать ему свои идеи, найти себе помощника.

Превосходный план.

Я даже почувствовал себя злым гением, который хотел набрать как можно больше сообщников и с помощью них завладеть миром. Для того, чтобы спасти его.

Идеально. Просто идеально. Чертовски хорошо.

Ощущение собственного достоинства и триумфа завладело мной так сильно, что я даже не заметил, как улыбался. Видимо, от одиночества совсем помешался. Может, тогда Клем был моим спасением? Началом перемен? Кто знал.

Полчаса – и контрольная работа по алгебре была решена на отлично. Избегая глаз одноклассников, которые либо презирающим, либо равнодушным взглядом провожали меня, я как можно скорее вышел из класса, чуть ли не забыв попрощаться с учительницей. Одевшись, я вышел из школы и остановился перед длинной белой лестницей, ведущей вниз, где не спеша ходили люди и радовались ярким лучам солнца.

Сегодня и вправду был хороший день. Даже казался каким-то странным, не таким, как всегда. Может, это было связано с Клемом? Я чувствовал, что что-то изменилось. Может, не в округе, не в обществе, а во мне. Что-то дало расхождения, трещину в толстой, старой стене. И кто знал, к чему это могло привести.

Однако думать об этом не хотелось. Удивительно. Обычно мне всегда о чём-то хотелось думать. А тут… Странно. Видимо, день сложный выдался.

Мне хотелось любоваться Сандерелисом. Что это за город был такой? Он находился где-то посреди далёких лесов штата Орегон, в месте, где вечно светило солнце. Это было и вправду так. Солнце в этом городе словно не покидало небо. Редко когда оно исчезало за облаками или тучами. Оно светило каждый день, даже зимой и осенью, когда обычно должен идти снег или дождь. Наверное, именно поэтому в честь солнца и назвали город¹.

Здесь всегда так ярко, тепло и уютно. Люди, численность которых составляла где-то чуьб больше тридцати тысяч человек, в этом городе были добрые, легкомысленные, наивные, вечно улыбающиеся и неравнодушные друг к другу. Не все, конечно, но очень и очень многие. Порой такая яркость даже раздражала меня. Слишком уж всё было в блеске: чистые дороги, яркая расцветка невысоких домов, множество кафешек, парков, развлечений, вкусных запахов. Могло даже показаться, что всё наполнено своеобразной ванильностью и ложью, скрытой под светом, но это было не так. Я сам убедился, наблюдая за этими людьми. Не все, но многие вели себя открыто, ничего не скрывали, всем помогали и всему радовались. И именно поэтому они во всё верили. Расскажи им сказку – и они поверят, что всё так и было. Всё существовало, что бы ты ни придумал.

Ха-ха, наивные. Забавно с такими развлекаться.

Втянув в лёгкие чистейший, освежающий, ещё не совсем осенний воздух, со странной улыбкой на губах я снял очки и достал из кармана тёмно-серого пальто чёрный платочек, чтобы протереть их. Могу заметить, что я всегда носил одежду и вещи тёмного оттенка: чёрные брюки, тёмно-синий пиджак, серая рубашка и грязноватые кеды цвета ржавчины. Я посмотрел на своё отражение в очках: чёрные кучерявые волосы, спадающие на лоб; толстые брови и слегка оттопыренные уши; глубоко посаженные, удивительно умные, голубые, как лёд, глаза; на лбу и щеках проявлялись новые прыщи; мягкая, бледная, не тронутая работой кожа; немного пухлое, из-за отсутствия сильных нагрузок и спорта, тело. Не сказать, что я был красив или уродлив. Скорее всего, просто неприметен. Мало меня кто замечал, ещё меньше, кто мог запомнить, как я выгляжу.

Было бы печально, но мне было плевать.

– Эй! У тебя снова загрузка, что ли?