И тогда случится чудо

Вот в свете всех этих размышлений я и спросила Таню, каковы были отношения её мамы и бабушки? То, что я услышала, было весьма грустно: оказалось, что маму растила вовсе не бабушка, то есть мамина мама, а тётя, у которой было трое своих детей, и девочка чувствовала себя лишней в этом доме. И когда, наконец-то, они объединились (мама со своей мамой, то есть с Таниной бабушкой), а случилось это только тогда, когда девочке исполнилось 7 лет, они были, естественно, совершенно чужими людьми. О какой нежности и свободе выражения чувств могла идти речь? Я спросила Таню, может ли она отдать мне свой «Мерседес». Она посмотрела на меня недоуменно, думая, вероятно, что ослышалась, настолько парадоксальным был вопрос. Я повторила его ещё и ещё раз.

– Но у меня нет «Мерседеса», – медленно произнесла она.

– Вот видишь, у тебя нет этой машины, и ты не можешь мне её отдать. Так могла ли твоя мама, не имея опыта нежных, тёплых и ласковых отношений со своей мамой, построить эти же отношения с тобой?

...

Помните, что говорил старик из фильма «Бабочка»? Есть работа МАМЫ, а есть работа МАТЕРИ. Безусловно, работа МАТЕРИ сама по себе очень достойна, но вглядитесь в себя, вспомните себя маленького или маленькую и согласитесь, что ребёнку всегда хочется тёплых МАМИНЫХ РУК, ласкового МАМИНОГО ГОЛОСА и понимающих МАМИНЫХ ГЛАЗ. Этого ему хочется. А получает он вечно занятую, усталую женщину, у которой вместо теплых рук – карающая длань, вместо ласкового голоса – раздражённый окрик, а понимающие глаза превращаются во всевидящее око.

Итак, что мы поняли? Мы поняли, что если любовь не посеяна и не выращена, то где ж её взять? Но обращаю ваше внимание, что это не ВИНА человека, а это его БЕДА, И понятно тогда, что в человеке колоссальное место занимает страх, что его не любят, и что вследствие всего этого он НЕ СВОБОДЕН, и в том числе не свободен в выражении своих чувств.

Интересно, что в процессе обсуждения этой темы Таня вспомнила один эпизод из своей юности. Ей было лет двенадцать, когда родители разошлись. Девочка тяжело переживала этот разрыв, но ещё тяжелее переживала мамины романы и увлечения. И вот однажды вечером она услышала рыдания, доносившиеся из маминой комнаты. Вбежав в комнату, она увидела плачущую, лежащую на диване маму.

– Мамочка, что случилось, почему ты плачешь? – кинулась девочка к маме.

– Меня никто не любит! – сквозь слёзы проговорила женщина.

– Как это никто не любит! А я? Я же тебя люблю! И Костя тебя очень любит!

– Но это же не то… – раздалось в ответ.

Представляете, каково было девочке это услышать? Понятно, что женщина имела в виду свою тоску по мужской ласке, по мужскому вниманию, но девочка-то понимает всё буквально, что её любовь вторична и вообще мало значима! Эта обида и явилась «краеугольным камнем» в отчуждении матери и дочери. Таня все 30 с лишним лет помнила « это не то …». И только после всех наших рассуждений, после тщательного анализа всех взаимоотношений, она сумела эти обиды переработать и освободиться от них. А когда эта работа была завершена, исчезла неприязнь к маме и напротив, пришло понимание и сочувствие. Таня много плакала во время нашего разговора, но это были очень светлые, целительные слёзы. Они как будто вымывали мусор из её души подобно весеннему дождю, смывающему с тротуара остатки грязного, растаявшего снега.

...