И тысячу лет спустя. Книга 1

– Кому есть дело до того, Рюрик все-таки это был или Рёрик? Вы посвящаете философским размышлениям об этом чуть ли не целую главу! – продолжил мужчина. – Кому есть дело до викингов, если они не насилуют женщин в каждой главе? Кому есть дело, черт возьми, до вашего красавца Райана, если он так и остался девственником? Почему у главного героя нет женщины? Действительно, это роман или учебник по истории?

– Вы можете не продолжать, – прошептала Мирослава. – Я только хочу знать одну вещь: да или нет?

Она чувствовала, как слезы вот-вот хлынут. Было сложно держать себя в руках. Мужчина в галстуке медлил.

– Я давно не встречал таких талантливых людей. Молодых женщин – тем более, – его голос стал мягче и спокойнее. – Но когда я читал ваш текст, у меня сложилось впечатление, что для вас важнее то, как вы пишете, а не то, о чем вы пишете. Мирослава Евгеньевна, вы понимаете, что я имею в виду?

– Я не буду это отрицать, – ее голос дрожал. – Как я уже сказала, я занимаюсь литературой. И вы понятия не имеете, как, черт возьми, это сложно… собирать эти проклятые слова, как пазл… читать сотни раз вслух, чтобы они звучали! – ее голос сорвался.

– Я вчера… – она едва могла говорить, задыхаясь от слез, – я вчера писала одно предложение около двух часов… крутила его и так и этак… – она повторяла свои слова руками, – …никак не могла подобрать нужного слова… и, кажется, это длится уже целую вечность. Чертов замкнутый круг… петля.

– Не нужно плакать, – мужчина пододвинул к ней графин с водой. – Я не сказал нет. Но с таким отношением вам нужно писать песни, а не романы. К тому же ваша подруга мне весь мозг выела. Уж лучше я дам вам еще один шанс, чем еще раз с ней поговорю.

Мирослава небрежно вытерла слезы рукавом, будто оставила все манеры в пределах университета.

– Какая подруга?.. Я не просила никого…

– Не знаю. Некая Анна. Это имя вам ни о чем не говорит?

Мирослава помотала головой. Она перебрала в уме всех знакомых, но никого не нашла с таким именем.

– Сделайте меньше слов и больше движений. Ваши герои словно в замедленной съемке. Пока читаешь лирические отступления, ваши размышления, бесконечные сравнения и метафоры, забываешь, о чем читал на предыдущей странице, куда там шел ваш Райан и кого убивал. Дам последний совет, если перестанете плакать.

Мирослава шмыгнула носом и кивнула.

– Какой? – ее голос звучал сипло, нос заложило.

– Не делайте счастливого конца. Вы действительно хотите оставить Райана в живых?

– Сложно убивать тех, кого любишь.

– Вот именно. Люди любят такие пикантности. Если ваша книга не вызывает у них эмоции, то это не книга, а, повторюсь, учебник по истории.

Мужчина потер руки и налил себе воды.

– Давайте поступим так: сейчас вы пойдете домой, сделаете себе хороший чай, откроете ноутбук и… начнете все сначала.

– Сначала?..

– Представьте, что… – он громко вздохнул, пытаясь подобрать нужные слова, – вам теперь нужно написать сценарий к вашей же книге. Сократите его до минимума. Покажите движение. Представьте, что по вашей книге будут снимать сериал, и у вас есть право всего на десять эпизодов. Какими они будут? Оставьте главное. Сделайте так, чтобы зритель не смог остановиться после первой серии и провел у экрана всю ночь. Если справитесь…

– Я поняла вас, – пошатываясь, Мирослава вышла из-за стола. – Извините, я что-то нехорошо себя чувствую… Позволите, я…

Она не успела договорить, как погрузилась в темноту. Голос мужчины, подбежавшего к ней в испуге, звучал где-то вдалеке, и нельзя было разобрать слов. Резкая спазматическая боль пронзила живот, и Мирослава подошла к стене, чтобы опереться о нее рукой.

– У вас кровь! – мужчина в панике засуетился и закричал, аккуратно усаживая Мирославу обратно на стул.

Она опустила голову вниз. На прежде белой юбке расползалось алое пятнышко крови.

Ночь, проведенная в частной клинике. Бесконечные счета с шестизначными числами и нескончаемые звонки. Отчаяние. Непринятие. Смирение. Букет желтых роз на холодном подоконнике. Белый халат в горошек на завязках. Одноразовые тапочки и одноразовое белье. Бред, сказанный под наркозом. Муж в коридоре. Ноутбук.

– Ты его принес?

Мирослава приподнялась и оперлась на локти.

– Ты про это? – Александр поднял в воздух черную сумку и аккуратно положил на тумбочку подле ее кровати.

– Меня продержат здесь неделю, будут капать, займусь делом.

Мирослава тут же открыла сумку и достала ноутбук, не обращая внимания на мужа.

– Ты не хочешь обсудить то, что случилось?

Александр пододвинул к кровати стул и сел сгорбившись так, будто стул ему был совсем мал и неудобен.

– Да… мне сказали, что у меня есть шанс, если я перестану писать километровые предложения, – она радостно, но не без самоиронии сообщила новость.

– Что?.. Нет, Мира, – он поперхнулся от удивления. – Как ты себя чувствуешь?

– Почему ты меня больше не любишь? – она вдруг захлопнула ноутбук.

Голос ее звучал неестественно весело. Она играла, и Александр явно ей проигрывал. Губы Мирославы растянулись в широкой победной улыбке. Она ждала, что муж возразит, скажет, как сильно он ее любит, но он молчал.