И уйти в закат

На какой-то миг мы остались с Кайлом один на один, и я подумала, что это хорошая возможность на него прыгнуть. Правда, он был в два раза тяжелее меня, на голову выше, у него работали обе руки (а кулаки у него были размером с мою голову), и он не был связан. Так что шансы мои были невелики, а репутация, и так невысокая, скатилась бы на самое дно.

Поэтому я решила попробовать как-нибудь в другой раз, позволила заклеить мне рот, нацепить на голову мешок и уложить в багажник.

— Дорога долгая, но мы будем останавливаться каждые два часа и проверять, все ли у тебя в порядке, — пообещал мне Кайл.

— А если будешь рыпаться, я тебе втащу, — сказал Дон.

— Ммм, — ответила я им обоим.

Еще сочтемся.

* * *

Лежать в багажнике было скучно, поэтому я стала изобретать планы спасения.

Вот железная скоба, об нее можно перетереть скотч и освободить левую руку. Потом можно сломать спинку заднего сиденья, ворваться к ним в салон и спровоцировать автокатастрофу, в которой они получат страшные увечья, а я уцелею и смогу уйти. Правда, в этот момент они, скорее всего, будут пристегнуты, а я — нет, и кто из нас получит страшные увечья, это большой вопрос.

Я была относительно спокойна. Ну, насколько вообще можно быть спокойной в такой ситуации. Пророк, скорее всего, это Питерс, требовал, чтобы меня привезли к нему живой, это значит, что убивать меня прямо сейчас никто не будет. И даже если это только для того, чтобы меня лишил жизни сам Питерс, до этого момента у меня остается какое-то пространство для маневра.

Главное — не пропустить свой шанс. Возможно ведь, что этот шанс станет единственным.

Драться с этими парнями у меня не было никакой возможности. Даже если бы против меня стоял только один из них, а у меня были бы обе руки, и я пребывала бы на пике своей физической формы, наши антропометрические параметры все равно были слишком разными. Для таких случаев люди и придумали пистолеты…

Если бы я еще точно знала, сколько нам ехать…

* * *

Видимо, незаметно для себя я все-таки заснула, потому что в какой-то момент снова обнаружила себя парящей в сливном коллекторе, а напротив меня висело зловещее лицо Пеннивайза.

— Добро пожаловать домой, девочка Бобби, — сказал он. — Какого цвета шарик ты хочешь, красный или синий? У меня есть красный, у меня есть…

— Это теперь что, каждый раз так будет? — спросила я.

— Именно так, — подтвердил он. — Каждый раз закрывая глаза ты будешь оказываться тут, с нами. Летать тут, с нами. И это будет происходить до тех пор, пока ты не останешься здесь навсегда.

— Ну, если вспомнить, что ждет меня там, наверху, это не такой уж и плохой вариант, — сказала я.

— Навсегда — это вечность, — сказал Пеннивайз, явно не услышав моих слов. — И эту вечность ты проведешь со мной. Будешь парить тут, внизу.

— Я же сказала, меня устраивает.

— Да? — он выглядел не удивленным, а, скорее, озадаченным. — Это ведь мой мир, и здесь я могу делать с тобой все, что захочу.

— А вот и нет, — сказала я. — Ты нереален. Ты — всего лишь голос в моей голове.

— А кто сказал, что голоса в твоей голове нереальны, девочка Бобби? — спросил он. — Ты вольна думать, что я не существую, но боль, которую я могу тебе причинить, вполне реальна.

Его пальцы стали удлиняться и превратились щупальца, обвившие мои руки и ноги. На щупальцах были присоски, как у осьминога, и я чувствовала, как они прилипают к моей коже.

— Я могу выпить всю твою кровь, девочка Бобби, — сообщил Пеннивайз. — А потом выплюнуть ее обратно. И сделать так десять тысяч раз.

— Похоже, что тебе здесь довольно одиноко, — сказал я. — И времени свободного просто уйма.

— Похоже, что ты больше не боишься меня, девочка Бобби, — ответил он, подражая моему тону. — Это огромная ошибка.

— Подожди минутку, — попросила я. — У меня вторая линия.

* * *

Процедура мне была уже знакома: крышка багажника, чьи-то руки, мешок, сдираемый с губ скотч, горячий асфальт под ногами. На этот раз я даже умудрилась не упасть.

— Как ты? — спросил Кайл.

— Чудесно, — сказала я. — Лучший сервис в моей жизни.

Судя по положению солнца, прошло куда больше двух часов, и дело близилось к вечеру, но пейзаж вокруг поменялся не сильно. Степь от горизонта до горизонта, пыль, скудная растительность, никаких следов присутствия человека, если этих двоих не считать.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Да, — сказал я. — В кустики.

— Так иди.

Я потрясла руками.

— Со всем этим будет затруднительно, — сказала я.

— Справишься, — сказал Дон.

— Да как? Хотя бы ноги освободите.

— Ладно, — Дон достал нож и разрезал скотч на моих джинсах.

— Руки тоже было бы неплохо, — сказала я.

— Обойдешься, — сказал он. — Иди, пока я не передумал.

— Ну, это ж не моя машина, — сказала я. — И химчистку я тоже оплачивать не буду, если что.

Я побрела куда-то в прерии, загребая теплый песок босыми ногами. С укрытиями тут было неважно, густая растительность отсутствовала, а ландшафту не хватало изгибов.

— Хватит! — крикнул Дон, когда я отошла метров на пятьдесят. — Делай свои дела и возвращайся!

— Хотя бы отвернитесь, — потребовала я. — Да ладно, ребят, куда я здесь денусь-то?