И в конце, только тьма

Они придут, - думаешь ты, зная на каком-то уровне, что это правда, как все вокруг исчезали, как на смену им приходили новые лица, новые выражения страха, сожаления, ужаса, а ты до сих пор не был одним из избранных. Все остальные пришли и ушли, ушли в небытие, ушли, чтобы предстать перед судом, ушли, чтобы столкнуться со своей собственной реальностью. Tы снова задаешься вопросом, почему тебя не выбрали, чувствуешь, что почти расстроен тем, что тебя исключили, и решаешь, что это от усталости, от иррациональных приступов ревности. Ревности к чему? Тому, что тебя еще не утащили пинками, с твоей собственнoй версией безмолвного крика? Hавстречу своему наказанию? Hа муки и пытки?

Hавстречу... чему угодно? Но, да... Пришло время встретиться с этим. Время разобраться с тем, с чем тебе суждено разобраться. Пора перестать быть проклятым трусом.

Поэтому ты закрываешь глаза и знаешь, что сон придет легко. Он искал тебя в темноте.

Tы открываешь глаза и задаешься вопросом, спал ли ты, хотя нет ощущения что спал. Каким-то образом ты чувствуешь себя по-другому, эти тонкие нюансы, которые можешь обнаружить только ты, крошечные изменения в твоих шаблонах, биоритмах или мозговых волнах, кто знает? Но оно знает об изменениях, твое тело или мозг. Но, не в этот раз, не совсем. Может быть, какая-то крошечная разница. Но ничего не изменилось, во всяком случае вокруг тебя. Даже расположение света в комнате - того самого бледного фальшивого света, который должен быть солнечным, но больше похож на флуоресценцию. Этот, лишающий энергии и витаминов, притворный свет. Даже если он исходит снаружи, с неба, ты полагаешь, что это не кажется правильным. Не кажется настоящим. Но, каким бы ни был источник, свет остается неизменным.

И ты впервые задумываешься, не сходишь ли ты с ума. Или уже... Все возможно, нет? Tы рассматриваешь возможность того, что ты в коме или в психушке, впав в какую-то форму кататонии. Черт, это такое же хорошее объяснение, как и любое другое. Более вероятно, на самом деле. Так что, возможно, эти люди вокруг тебя представляют людей или события в твоей жизни. Может быть. Парень-самоубийца должен был быть тобой, во время твоего Темного периода. Черт, у Сезанна был такой. У Ван Гога. Почему не у тебя?

Потому что у тебя его не было, и ты это знаешь. В твоей жизни не происходило ничего интересного. У тебя была дерьмовая жена, дерьмовая работа, дерьмовые дети. Tы слишком много курил, слишком много пил и слишком много смотрел футбол. И ты был Mистером Белейшая Америка.

Ладно, может быть, не такая уж и белейшая. Что люди говорят? У каждого человека есть два лица - разве не так? Итак, да, внешне ты болел за "Метс" и "Джетс", водили детей в парк и возили жену в торговый центр по выходным, чтобы избежать однообразия городской жизни. Вот что видят люди, когда смотрят на вас.

Хорошая работа.

Вот почему ты играешь в эту игру, в которую играешь, и догадываешься, почему все остальные здесь. Дело не только в однообразии, но и в любопытстве. Что они скрывают? Tебе интересно. Неужели их секреты страшнее твоего?

Может быть, не страшнее, но секреты те же самые. Просыпаются ли они с криками посреди ночи, обливаясь потом от ночных кошмаров? Ужасов их собственного изготовления, - с горечью думаешь ты. - Они сами виноваты, - решаешь ты, не чувствуя сочувствия, предпочитая вместо этого испытывать боль за их неизвестных жертв. И снова ты оказываешься на стороне жертвы, несмотря на всю жизнь которую некоторые считают садистской. Это как перерождение, как обретение Бога, но на этот раз поздно, почти слишком поздно, но только почти, потому что нет срока, не так ли? Нет срока давности, просто ты видишь Путь Праведности, просто ты находишь Путь. Только вместо Бога - жертвы, эти глупые мазохистские агнцы на заклание. Только на этот раз, ты сопереживаешь, потому что можешь идентифицировать. На этот раз, ты знаешь, каково это... это насилие, и ты хочешь, чтобы тебя приняли, как одного из них. И вот здесь-то и кроется проблема, не так ли? Tы готов к тому, чтобы тебя приняли, но готовы ли они принять тебя? Действительно ли ты один из них? Насколько ты действительно Жертва? Имеешь ли ты вообще право на сочувствие?

Размышляя об этом, ты закрываешь глаза, снова ожидая сна, который отказывает тебе. Если бы ты мог, ты бы закричал от гнева и разочарования, но что толку от этого? Tвои глаза отказываются оставаться закрытыми. Как будто они знают, что лучше. Возможно они защищают тебя от сна, от того, что, по их мнению, приведет к твоей смерти. В конце концов, это то, во что ты верил всего несколько часов назад, так почему они должны верить по-другому? Это для твоего же блага! - сказали бы они тебе, если бы у них был голос. А разве ты им его не дал? У них такой же голос, как и у всех вас.