И вдруг настала тишина

Электронные таблички очень спасали, ведь просто молчать и не высказывать свои эмоции и мыли было невыносимым, так и сума сойти можно. Они имели разные размеры, стандартный размер 10 на 5 см крепился на одежду, напоминал что-то типа электронного бейджика, который синхронизируется с мобильным телефоном. Принцип работы очень простой: на телефон скачивается специальное приложение, в котором нужно ввести то, что хочешь сказать, далее этот текст выводится на экран таблички и твой собеседник его читает и отвечает уже с помощью аналогичного приложения на своем смартфоне. Получается, как будто люди обычно переписываются, но, чтобы не показывать друг другу телефоны постоянно текст выводится на удобочитаемый экран на теле человека на уровне его туловища и глаз. На такой формат общения перешли почти 80 % жителей города. Оставшиеся 20 % не хотели лишать себя всех прелестей словесной речи, и зря. Потому что после такого халатного отношения к своему здоровью все равно оказывались на больничной койке. Изобретатели табличек были китайцами, ну куда же без них. Они, как всегда, впереди планеты всей. Самая дешевая версия табличек стоила 5 тысяч рублей, не копейки, конечно, но не дороже здоровья, которое стояло на кону у жителей. Модернизированная версия таблички была размеров побольше и умела читать мысли человека. В неё был встроен искусственный интеллект. Человек думал, что хотел сказать оппоненту и табличка автоматически выдавала эту мысль на экране. Такой вариант общения был удобен предпринимателям и тем, кому не хотелось в руках постоянно держать смартфон. Такая игрушка стоила уже на порядок дороже и её могли себе позволить только настоящие богачи. Цена составляла от 150 тысяч рублей, в 30 раз дороже стандартной. Обычным людям это было не по силу, даже если они хорошо зарабатывали большая часть денег уходила на лекарства. Понты тут были ни к чему, можно было пообщаться и с помощью телефона. Да и минусы, кстати, у дорогих табличек тоже были: во-первых, оппонент должен был иметь как минимум такую же дорогую версию; во-вторых, на экран выводились все мысли, даже которые человек не хотел озвучивать и вообще не относящиеся к делу. Тут китайцы в погоне за деньгами не доработали эти моменты. Чего не скажешь о лайт версии, она работала вполне себе сносно. Люди с табличками походили на роботов. Обычное общение заменили гаджеты. Даже в автобусе в час пик не было слышно ни звука. Исключением были только дети, их было сложно заставить перестать плакать. Поэтому дети были наиболее уязвимы для вируса и составляли больший процент пациентов.

Люди как известно ко всему привыкают. Быстро привыкли и к сложившейся ситуации с табличками. «Лишь бы не умереть» Таблички со словами — это все, о чем думали жители города. «А таблички переживем, справимся как-то». В обществе начали формироваться определенные касты: богачи и простые. Мы относились ко второй группе, и даже создали чат в мессенджере, который так и назвали «простаки».

На работе пока все было тихо и стабильно.

— Коллеги, предлагаю устроить мозговой электронный штурм в секретной лаборатории через час — написал я ребятам в общий чат, где был я, Вова, Юля, Михалыч, Георгий Андреевич и Настя. Чат был очень удобным и безопасным решением в рамках сложившейся ситуации: во-первых, в чате не было лишних ушей, во-вторых, общение там было оперативное и без слов, то есть мы не провоцировали вирус и могли быстро обсудить все важные вопросы. В-третьих, таблички работали только на расстоянии радиуса в три метра, поэтому чат спасал в тех моментах, когда мы все находились далеко друг от друга, или кто-то один уходил по делам.

Надо сказать, что вирус сильно нас сплотил. У всех была общая цель — как можно скорее разработать вакцину и прогнать вирус из города и из страны в целом. Времени с каждым днём становилось все меньше, а жертв вируса все больше. Все личные вопросы отошли на второй план.

В назначенное время все мы уже находились в секретной лаборатории, которая к тому времени уже была никакой не секретной. Георгий Андреевич с Юлей быстро поняли, что кто-то кроме них бывает в лаборатории: то колбы стояли не на своих местах, то осколки валялись на полу (Михалыч не доглядел) и т. д. Михалыч долго не мог нас отмазывать. Да и Георгий Андреевич был уже не против рассекретить секретную лабораторию, понимая, что мы тоже стараемся разработать вакцину. Он уже понимал, что мы с Вовкой в курсе происходящего и не бегал в лабораторию один. Теперь мы были командой и старались вместе найти пути решения этой проблемы. А сделать это вне стен лаборатории довольно сложно. На живой встрече не было только Насти. Она совсем плохо себя чувствовала последнее время, ушла на больничный и лежала дома. Она уже практически не вставала с кровати, кашель душил ее. С делами по дому помогали то соседи, то мы с Вовкой. Но она поддерживала нас в чате и периодически выдвигала разные гипотезы.

— А что, если недостающего элемента и вовсе не существует? — выдвинула одну из своих гипотез Настя.