«И вот общественное мненье!» Клубы в истории российской общественности. Конец XVIII - начало XX вв.

Желание превратиться в партию, имеющую массовую поддержку, было вначале свойственно и октябристам. Предпринимаемые с этой целью в 1905–1906 гг. усилия, в том числе через клубы, не дали заметных результатов даже по сравнению с кадетами, не говоря уже об организациях правых. Массовых собраний в отличие от кадетов они избегали. В Петербурге октябристы пробовали организовать «нечто вроде клуба рабочих». Для пропаганды среди них было снято помещение в доме за Невской заставой, на что ЦК выделил 600 руб. с условием расходовать их «с осторожностью»^{723}. По всей вероятности, ничего из этого не вышло — так же, как из распространения партийной литературы на принадлежавших октябристам фабриках. Например, «громадные вороха» этой литературы распространялись через контору Покровской мануфактуры в подмосковной Яхроме, но рабочих она не привлекла^{724}.

Пытались октябристы подражать кадетам и в проведении лекций среди рабочих — на подмосковных фабриках (одним из лекторов был И. Х. Озеров) и даже в профсоюзах. Известен факт организации в декабре 1906 г. лекции публициста, члена Клуба общественных деятелей Насакина (Симбирского) «о положительных и отрицательных сторонах работы I Государственной думы». Помещение для лекции предоставил петербургский союз металлистов, предполагалось, что придут члены союза: Насакин пользовался известностью среди читателей-рабочих, о положении и менталитете рабочих он писал со знанием дела. Однако в итоге лекция не состоялась из-за полного отсутствия слушателей^{725}. Об изданных клубом в первой половине 1906 г. трех брошюрах в отчете совета старшин сообщалось, что «надежды на [их] успешную продажу нет никакой»^{726}. Октябристам ничего не оставалось, как примириться с неудачами. В феврале 1907 г. члены ЦК партии констатировали, что Союз 17 октября был и остается «господской» партией.

Параллельно с Клубом общественных деятелей партийный клуб октябристов действовал с сентября 1907 г. в Москве. Здесь также проводились заседания ЦК, московского совета партии и районных комитетов, лекции и другие мероприятия. Общим с петербургским клубом было особое внимание, уделявшееся работе Государственной думы, и непосредственное участие в работе клуба депутатов-октябристов. Отношения с правыми были в Москве у октябристов, по-видимому, более терпимыми, чем в северной столице, отчасти из-за относительной слабости в первопрестольной тех и других. Об этом говорит тот факт, что на заседание ЦК в клубе 4 января 1909 г., посвященное памяти знаменитого адвоката и члена думской фракции октябристов Федора Никифоровича Плевако, сочли возможным пригласить в качестве гостя бывшего помощника Плевако А. С. Шмакова. Крайне правый деятель и известный идеолог антисемитизма, Шмаков трудился в это время над двумя своими книгами «Еврейский вопрос на сцене всемирной истории» и «Международное тайное правительство», изданными в 1912 г. Год спустя они пригодились ему на процессе по делу Бейлиса, где он выступал в качестве гражданского истца. Однако и в 1909 г. те, кто пригласил Шмакова в московский клуб октябристов, хорошо знали о его выступлениях как защитника участников Кишиневского и Гомельского погромов 1903 г.

С 1909 г. и до декабря 1910 г. московский клуб издавал «Известия Союза 17 октября», в которых публиковались прочитанные в клубе доклады. Подписка на «Известия» принималась в канцелярии московского отдела ЦК и в конторе газеты «Голос Москвы». Печатались в «Известиях» октябристы — москвичи, но также и петербуржцы, например, Красовский («К вопросу о подъеме экономических сил России»), уделялось место и историческим сюжетам («25-летие завоевания Средней Азии»).

В марте 1912 г. в здании хлебной биржи открылся Покровский отдел московского клуба. А. И. Гучков в произнесенной при открытии клуба речи отметил с удовлетворением, что новый клуб будет функционировать в Лефортове, «которое является колыбелью рода Гучковых». Выступая вслед за ним, товарищ председателя ЦК и гласный городской думы профессор К. Э. Линдеман заявил, что клуб поможет преодолеть разобщенность, созданную в русском обществе «многовековым гнетом», и поддержать усилия думской фракции октябристов, благодаря которым утвердился конституционный строй, так что можно считать его навсегда упрочившимся, — идея, в которую верили далеко не все октябристы, не говоря уже о более левых политических силах^{727}.