И все-таки она красавица

Тихий ветер играл с огоньками стоявших у причала яхт, искры взлетали и, потанцевав над морем, гасли в волнах, недолговечные, как мыльные пузыри. Учась в лицее, Жюло ездил с классом в Берлин и видел КПП «Чарли»[106]. Безумцы из ГДР, пытавшиеся перебраться на Запад, стали героями, резистантами, мучениками! Те, кто сегодня пытался перейти границу с юга на север, чтобы оказаться на том же Западе, в объятиях тех же демократий, в лучшем случае объявлялись вне закона, в худшем – террористами.

Разница в числе попыток? Дело в моде? В цвете кожи? В вероисповедании?

Или рехнулся компас планеты?

Их смерть – признание в любви.

Жюло обхватил голову руками. Эту фразу он прочел на сайте «Вогельзуг».

Их смерть – признание в любви.

Иллюстрировали пафосное высказывание фотографии: лодки, набитые мигрантами, в нескольких километрах от побережья.

«Вогельзуг».

Ассоциация Пор-де-Бука, где работали Валиони и Куртуа. Лейтенант бродил по лабиринту сайта, где на десятке языков объяснялся феномен миграции. Он надеялся чудом наткнуться на следы цветного браслета на запястье или ракушки в горсти. Ему нужна связь. Любая.

Поиск ничего не давал, и он разделил экран на два окна, решив вернуться на страницы Bambi13 и Faline95 в фейсбуке и сравнить их еще раз. Если эта девушка не Бэмби Мааль, значит, она пыталась подставить ее, заманить в ловушку. Другими словами, они знакомы…

В кармане завибрировал мобильный.

Сообщение.

От Петара.

Прочесть? Лейтенант колебался. Они сцепились на обратном пути из «Ибиса», когда Жюло снова предложил вызвать на беседу Журдена Блан-Мартена. Велика отказался. Наотрез. Страсти разгорелись, и майор увеличил громкость магнитолы, чтобы прервать неприятный разговор. «Не человек покоряет море, – пел Рено, – море забирает человека».

Как только подует ветер…

Они ехали вдоль пляжа, недалеко от Эг Дус. Мальчишки купались, весело перекрикиваясь. Петар бросил на них брезгливый взгляд и процедил сквозь зубы:

– Море – помойка, мигрантская могила.

В молчании миновали «Карфур», мультиплекс, где их третировал управляющий Джек Спэрроу, «Старбакс», «Ред Корнер». Было начало шестого, и на парковке отеля с красными стенами и пирамидальной крышей стояло штук десять машин. Видимо, с пяти до семи вечера клиентов здесь больше, чем среди ночи.

– Чего ты хочешь? – раздраженно спросил Петар. – Мы не можем следить за всеми отелями этой сети в мире. У принципа игры на опережение есть границы, вундеркинд!

– Не за всеми, – упрямо возразил Жюло. – Но в Пор-де-Буке…

– Да что в нем особенного?! В нем никого не убили!

Жюло молчал, ошеломленный логикой патрона.

На миг у него возникло сюрреалистичное ощущение, что они работают над одним и тем же расследованием в двух параллельных мирах и у преступления есть два решения, а истин великое множество.

Разговор возобновился не сразу, словно каждому требовалось проделать свой путь, чтобы вернуться в физические тела. Сидя рядом в «Рено Сафране», они миновали мост через канал Каронте и пастельные дома квартала Иль-де-Мартиг, Жюло – за рулем, Петар – на пассажирском сиденье.

Прошло несколько часов – и Велика вдруг присылает смс. Что такого невероятного могло случиться?

Не справившись с любопытством, он открыл сообщение.

Мы нашли девку.

Твою драгоценную малышку Бэмби.

Ей не уйти.

56

21:17

Ты чувствуешь себя пришельцем в этом мире

Ты один знаешь свое одиночество

Нура пела. Концерт шел уже больше часа. На этот раз двойные двери пожарного выхода из буфетной отеля «Ибис» были открыты для всех постояльцев. Низким чарующим голосом девушка исполняла репертуар бенинской дивы Анжелики Киджо.

Idje-Idje, We We, Batonga.

Мешая языки и музыкальные стили, госпел и английский, зук[107] и французский, регги и фоновую музыку, румбу и бамбара, музыку из игр Sega[108]. Нура импровизировала в каждом куплете, затягивала припевы. Дариус старался держать ритм на джембе, Уисли позволял себе долгие соло на гитаре, которые певица сопровождала эротичными телодвижениями. Человек тридцать слушателей аплодировали, танцевали, подпевали, сумасшедше счастливые и веселые.

Старик Захерин рассказывал разбуженным соседям, что приезжают его кузены из Джуго: «Мы не виделись двадцать лет!» Уисли сунул под струны второй гитары снимок своей невесты Найи, севшей на то же судно. «Она – звезда, ради нее я выучился играть, Нура будет ревновать, но я уговорю их спеть дуэтом. Получится отпадно!» Дариус, единственный чужак в маленькой бенинской компании, надел поношенный серый костюм, объяснив, что будет встречать дядю Рами, бывшего старейшину деревни Догбо-Тата, и свою жену Фатиму.

Рубен Либерос подавал фруктовые соки, содовую и шампанское. «Эти ящики – подарок внука царя Николая (он живет изгнанником в Эпернэ) в благодарность за одну тайную миссию, о которой и сегодня нельзя рассказывать!» Саворньян приобнял управляющего за плечи и отвел в сторону:

– Спасибо, Рубен. Спасибо.