И всё сначала

Я поселил ее в соседнюю комнату. Ночью чутко прислушивался к тому, что у нее происходит, но было тихо. Казалось, там вообще никого нет. Однажды я зашел к ней, чтобы проверить, как она. Она спала на краешке просторной кровати. Я не выдержал и лег рядом, обнимая ее за талию. Она чуть завозилась и едва слышно произнесла:

— Алекс…

Я тут же ушел.

Вскоре я стал вести себя не хуже Эни. Замкнулся, был хмурым и немногословным. Старался лишний раз не пересекаться с ней. Все это было похоже на пытку. Месяц мучений.

Как-то раз вечером я долго сидел в гостиной. Много курил, пытался читать, но плохо понимал написанное. Внезапно услышал тихие шаги. Кто-то спускался по лестнице. Эни. Шла, скользя ладонью по перилам. Я застыл. Вряд ли она видела меня, я сидел в кресле у камина, а она прошла на кухню. Я видел, как она открывает ящики, закрывает их и снова что-то ищет.

— Тебе помочь? — спросил я, отложив книгу.

Она вздрогнула, резко обернулась и обхватила себя руками за плечи. Такая хрупкая, худенькая. Она что, совсем ничего не ест? Кажется, я распоряжался о том, чтобы ее отлично кормили.

Я подошел ближе. На меня уставились большие невероятно красивые глаза. Будто два кусочка льда кристальной чистоты.

— Есть захотелось, — пробормотала она и растерянно оглянулась по сторонам. Увидела вазу с фруктами и округлила глаза.

— Апельсины? Серьезно?

Она схватила фрукт и поднесла к лицу, вдыхая аромат, прикрыв глаза.

— Можно? — спросила она, покрутив апельсин в руке.

— Только одну дольку, — пошутил я и сразу пожалел об этом.

Она молча вернула фрукт на место и собралась уходить, но я схватил ее за руку и мысленно выругался. Совсем забыл, что Эни теперь не реагирует на мои подколы.

— Перестань, я же пошутил. Ешь хоть все. Это же твой дом.

Она молча смотрела мне в глаза, будто этим своим льдом замораживала мое сердце. Я чуть отступил и нарочито бодро сказал:

— Садись за стол, я сейчас почищу фрукты и принесу, окей?

Эни сделала, как я велел, что уже не могло не радовать. Я очистил апельсин от кожуры, нарезал яблоки и поставил тарелку перед ней на стол. Сам тоже сел рядом и захрустел яблочной долькой, специально не глядя на нее. Но боковым зрением видел, как она потянулась за фруктами и мысленно возликовал. Хоть какое-то изменение за последний месяц. Некоторое время мы ели молча. Я, в общем-то, не хотел, но решил составить Эни компанию, хотя, возможно, она в ней не нуждалась. Но не прогоняла меня, что казалось мне хорошим знаком.

— Я хотела сказать тебе, — внезапно начала она, а я повернулся всем телом на ее голос, — что собираюсь вернуться в госпиталь.

— Мм… Ладно. Если ты так хочешь.

Я старался выглядеть равнодушным, но внутри меня окатило волной эмоций. Эни начала проявлять интерес к жизни! Это же хорошо. Возможно, она начинает приходить в себя, решив не ставить крест на своей жизни из-за смерти своего любовника. Я даже мысленно не называл Алекса Тейлора ее мужем. Ее муж — я. Хоть наши отношения и оставляют желать лучшего.

Она ушла к себе, а я снова сел у камина и уставился на огонь. После укуса Джейка и вакцины Роуз я чувствовал себя вроде бы как обычно. Иногда случались приступы гнева, но, если честно, я и раньше не отличался терпением. Возможно, я чаще выходил из себя со своими подчиненными, но не с Эни. Я не хотел пугать ее. Боялся оттолкнуть еще больше, хотя мы и так практически не общались. Я надеялся, она поняла, что я не имел отношения к смерти Тейлора. Просто так совпало: его гибель и мое появление в том городе. Я уже даже не знал, рад ли я его смерти. С одной стороны, да. Но с другой, Эни подкосила его гибель, и она теперь сама на себя не похожа. А я хотел прежнюю Эни, с ее неповторимыми эмоциями, смелостью и страстью.

Я вернулся в свою комнату, дверь закрывать не стал. Я не закрывал ее с того дня, как здесь появилась Эни. Надеялся. Идиот. Лег на кровать и уставился в темный потолок. Сон не шел. Зато я услышал шаги. Сердце тут же застучало, как сумасшедшее, но я замер, боясь разочарования. Не мог поверить, что она пришла ко мне. Сама. Но это было правдой. Эни прошла, чуть прикрыв за собой дверь и подошла к моей кровати. Я приподнял голову, глядя на нее. Я волновался, но не подавал вида.

— Еще что-то случилось? — спросил я, не меняя позы.

— Да, — твердо сказала она, но на меня не смотрела. — Зачем ты искал меня тогда? Зачем приехал в Монтсерран?

Я молчал, не зная, что сказать, но она ответила сама:

— Я и так знаю. И ты тоже. Ты хотел меня убить. Так вот, я много думала и хочу попросить тебя сделать это сейчас. Тебе нравится издеваться надо мной, но…

— Ты хочешь сказать, что сейчас я над тобой издеваюсь? — опешил я и даже сел на кровати. — Ты спятила, Эни?

— Конечно, издеваешься, — начала она раздражаться, а я узнал ее язвительные интонации. — Преследовал меня, похитил, запер в этом страшном доме! А все для чего? Чтобы в итоге все равно пристрелить меня? Так сделай это сейчас. Хоть раз в жизни стань человеком и сделай, что тебя попросили!