И завтра будет день

Тоня перебирала толстую пачку журналов – подборку журналов по спецпочте прислали из пресслужбы СВР.

Во всех этих журналах, популярных в своих странах (и в странах Евросоюза), значительное место занимали материалы о новом Советнике Президента по фамилии Свиридов, в некоторых случаях даже с фотографиями.

Наиболее дотошные корреспонденты раскопали материалы по публичным выступлениям Свиридова, включая научную конференцию в Индии с малопонятной тематикой по какой-то атомной модификации.

Но немало публикаций содержали фантазии на самые разнообразные темы и даже самые безудержные домыслы, почву для которых дали награды на кителе Свиридова – но где они их видели?.

Тоня читала и откладывала наиболее интересные или невероятные статьи для того, чтобы позднее показать их Свиридову.

– Толя, а ты у нас настоящая звезда!

– Привет, милая! Что ты имеешь в виду?

– Видишь вон у пачку журналов? Как минимум одна публикация о тебе есть во всех и на всех языках! Весь мир интересует личность нового Советника нашего Президента. Я узнала много нового о господине генерале Свиридове! И даже о том, что он кегебешный сатрап, пытавший узников в застенках!

– А полезного там имеется хоть что-нибудь?

– Смотря что считать полезным … Но мне было интересно! К тебе еще журналисты в очередь не встают?

– По крайней мере запросы имеются! И иногда топтуны меня сопровождают – когда я даю им такую возможность …

– К этим журналам приложена справка по наиболее важным публикациям …

– Даже так! Есть и важные? Полезные?

– Справка адресована тебе Владимиром Владимировичем – вот надпись. Значит, что-то нужно. Или просто для сведения?

– Для справок тоже важно …

Свиридов внимательно – и привычно очень быстро – стал перелистовать журналы.

Я не ухожу

я не прощаюсь

Свиридов пел уже больше часа, но зал слушал его так, как будто концерт начался только-что.

А потом после некоторой паузы он задумчиво и негромко запел:

© ©

Еще он не сшит,

твой наряд подвенечный

И хор

в нашу честь

не поет,

А время торопит -

возница беспечный,

И просятся

кони в полет,

И просятся

кони в полет.

Ах, только бы тройка

не сбилась бы с круга,

Бубенчик

не смолк под дугой.

Две верных подруги –

любовь и разлука

Не ходят

одна без другой,

Не ходят

одна

без другой.

Свиридов всегда пел не так, как пели другие.

Он пел не так, как пели известные и именитые, он пел не так, как пели заслуженные и народные, он пел не так, как пели молодые и амбициозные.

Он пел по своему.

Часто не так, как было написано автором …

Вечером народ выходил из Дома культуры в темноту ночи, наполненную светом фонарей.

Виктор Скворцов шел со своими женщинами. Раньше он почти силой соединял их, удерживая их под руки, а теперь они сами ласково брали его под руки – с правой стороны Виолетта, с левой – Лена.

– Витя, ну как он это делает? Ведь Вертинский поет совсем не так! – нервно говорила Виола.

© ©

Вы не бойтесь –

Пес не будет плакать.

А тихонечко

ошейником звеня,

Он пойдет

за вашим гробом

В слякоть,

не за мной,

А впереди меня.

– А мне кажется, что он поет именно так, как пел Вертинский, – задумчиво отвечала Лена. – И как всегда – до самых печенок …

© ©

Святая наука –

расслышать друг друга

Навеки,

на все времена.

Две странницы вечных –

любовь и разлука

Поделятся

с нами

сполна.

Он пел не тихо и не грустно, не пиано, и не громко, не кричал от боли – он пел душой, как всегда …

И вдруг …

© ©

Ты далеко

в эту звездную ночь,

Нам телефоны

не могут помочь,

Нас телеграммы

уже не спасут,

Только останется

времени суд.

Шел я

по улицам и городам,

Но не нашел,

не нашел тебя там.

Кто мне поможет,

ведь нет уже сил.

В Римскую полночь

я дверь отворил,

Дверь отворил …

Эту вещь слушатели знали по исполнению Александра Михайлова, знаменитого артиста и певца, но Свиридов казалось пел еще душевнее и еще проникновеннее.

И голос его страдал еще сильнее …

© ©

Раннее утро в соборе.

Где-то вверху

в витражах

Санта-Мария Маджори

В красно-зеленых слезах.

Санта-Мария Маджори,

Счастья мне дай

вместо горя.

Санта-Мария Маджори

Смотрит

с печалью

в глазах.

Блудная совесть

стучалась ко мне,

В горьком,

туманном,

назойливом сне.

Кто мне поможет,

ведь нет уже сил.

В Римскую полночь

я дверь отворил,

Дверь отворил.

Раннее утро в соборе.

Где-то вверху

в витражах

Санта-Мария Маджори

В красно-зеленых слезах.

Санта-Мария Маджори,

Счастья мне дай

вместо горя.

Санта-Мария Маджори

Смотрит

с печалью

в глазах …

Это было настолько неожиданно и прочувствовано, что аккомпанемент зазвучал далеко не сразу. Первым очнулся Аркадий и его скрипка стала вторить голосу …

Свиридов замолчал – вернее, замолчал его голос, но в зале оставалось ощущение от только что прозвучавшего, и слушатели не могли сразу оправиться от этого …

А Свиридов, не дав всем оправиться, громко скомандовал:

– Сто пятнадцатая группа, ко мне!

После короткого замешательства к сцене заспешили Виктор Скворцов, Лена Скворцова, Костя Грачев и Сергей Дементьев, и стали взбираться по лесенке на сцену.

– Вот с кем мы когда-то начинали учиться в институте! Тонечка, иди к нам, ты появилась тогда у нас на первом курсе …

Из директорской ложи к ним направилась и присоединилась Тоня.