И завтра будет день

Та, не открывая, передала дипломат Черномырдину, тот передал его Воложанину и они вместе удалились. Сколько там было – знала Тоня, знал Гриша, знала Антипова, знал Черномырдин, знал Свиридов и знала Полина Ерлыкина.

А в ангаре около аэродрома, который многим казался излишне просторным, вдруг появился еще один красивый вертолет, а в городке летчиков – военные летчики с семьями, срочно проходящие плотные инструктажи и меняющие свою военную форму на полувоенную, принятую здесь …

Полина сидела в гостиной у Свиридовых перед ноутбуком, а рядом сидели Олег и Катя.

Молодые, не обращая внимания на Полину, и на Улю, которая все время появлялась рядом на кухне, обнимались, целовались и шептались …

На них не обращали внимания и все «мальчики», появляющиеся в гостиной, подросшие и молчаливые – им же не требовалось речевое общение, но иногда они так сильно «разговаривали», что Полина им делала замечание – тоже мысленно.

Около дивана молча сидел Сандал, а рядом, на диване сидел белый котенок Максик, и они смирно сидели рядом, иногда касаясь друг друга носами …

Свиридов лежал молча, осмысленно реагировал на обращение к нему и активно мысленно общался со своими друзьями.

Полина транслировала то, что он передавал ей – для Тони, для Маргариты, для Ули и для Гриши.

В углу спальни в кресле сидел Умаров и дремал – или так только казалось …

Верочка и Коленька тихо играли в детской под присмотром Витеньки Скворцова, и Коленька терпеливо играл в куклы, что обычно вызывало у него явное недовольство – он любил машинки.

Уля хозяйничала на кухне вместе с Виолеттой – они быстро нашли общий язык, и периодически к ним присоединялась либо Лена Долгополова, либо Люба Докукина, либо Ника Медякова, либо Даша Огородникова (которая Воложанина).

Голодным никто не остался, включая охрану, где тоже часто появлялись женщины – жены офицеров.

Тут же, около Воложанина и Лазариса, почти постоянно дежурила Галина Суковицина, и она принимала звонки из Следственного комитета ФСБ и Спецуправления СРВ …

Джекоб

Сидящая за своим столом в главном корпусе Мари Козлова подняла трубку.

– Здесь Джекоб Спрингфилд. Могу я поговорить с Анатолием Свиридовым?

– Добрый день, сер. Соединяю вас …

– Привет, Джоб. Здесь Джулия Вебстер …

– Привет, Джули! Рад слышать тебя! А твой шеф?

– Ему нездоровиться. Я могу заменить его?

И громким шепотом в телефон Полине – звонит Спрингфилд, передай Толе!

И в трубку – точнее, в микрофон, висящий около щеки:

– Джоб, он передает тебе привет, и как только оклемается он перезвонит тебе …

Бессонная ночь

А вместо рекламных телевизионных вставок во всех включенных телевизорах города звучал голос Виктора Скворцова:

«Состояние здоровья Анатолия Свиридова опасений не вызывает. Все жизненно важные параметры в норме, температура нормальная. Плохое самочувствие Свиридова врачи объясняют его большой усталостью от высокой производственной нагрузки, поэтому ему предписан постельный режим».

Звонки, принимаемые Мари, были из разных мест – и от Сергея Шойгу, и от некоего Владимира Владимировича, и из Академии наук, и из ФСБ, и из СРВ, и из Зеленограда, и из Тулы, и из Александрова, и от Громова, и из Сибири, и из Мосгордумы, и из Думы областной …

Звонили сотрудники фирмы – просто, чтобы передать привет и пожелания.

Звонили летчики, прилетевшие из очередного рейса в Сибирь с продукцией тамошнего производства.

Звонили из колхоза – и люди самые разные …

Вечером Свиридова в очередной раз осмотрел Умаров, сняли кардиограмму и пациенту дали мягкое снотворное.

Ночью задремавшая Тоня почувствовала его руку и Свиридов сказал:

– Ложись, Тонечка. Иди сюда, ты так устала …

И Тоня, сбросив туфли, не раздеваясь устроилась у него под боком, чувствуя на себе его руку.

– Я – здесь! Я не ухожу!

Машина скорой помощи всю ночь стояла около подъезда, а врачи спали в гостиной и в комнатах охраны …

– Я – здесь! Я – не ухожу!

В квартире Скворцовых за столом в гостиной сидели рядом Лена, Виктор и Виолетта, и перед каждым из них лежал личный сотовый телефон. И женщины молча обнимали Виктора, а заглянувшая Маша пожелала им спокойной ночи.

Тихо зажужжал телефон Виктора.

– Вить, не спишь?

– Не сплю, Костя. Что делаешь?

– Иду к тебе с бутыльком. Люба, да не дерись ты!

– Бери ее с собой.

– И с бутыльком?

– Что, у меня не найдется?

– Мы уже идем … Втроем …

Не спал Владик Медяков. Он сидел за своим необъятным рабочим столом перед светящимися экранами компьютеров – очень редко включенным оставался один их нескольких. Ника подошла, подышала ему в шею, поцеловала и молча ушла.

Не спали сестры Суковицины – около Валентины сидел Аркадий Аскадский, а около Галины Степан Гладилкин.

Не спали Худобин и Утечкина – они сидели напротив друг друга за маленьким круглым столиком с бутылкой шотландского виски и вспоминали Нью-Йорк.

Не спала, дремала Полина Ерлыкина – она была на постоянной связи со Свиридовым, и ей помогал Олег – а Катя дремала тут же, рядом с Олегом, заботливо укрытая одеялом.

Не спали Елена Долгополова и Потап Потапович, но вспоминали они разное.