И завтра будет день

Эрнест Умарович выслушал Свиридова, задал несколько вопросов и направил на обследование к ведущим специалистам. Но даже весьма подробные исследования по самым новейшим методикам ясности не добавили, и для обсуждения сложившейся ситуации собрались все местные экстрасенсы.

Конечно, термин «собрались» был весьма условен – все заинтересованные оставались там, где их застал «вызов» Баранова.

Александр Гаврилович просто связался со всеми мысленно, и так же мысленно проблема была всесторонне рассмотрена и было выработано решение.

Решение, выработанное таким способом, заключалось в следующем – Свиридову рекомендовали обратиться к его неизвестным «контактерам», которые выходили с ним на связь и с которыми он иногда связывался по своей инициативе.

Такой мысленный контакт состоялся под контролем и при непосредственном молчаливом участии всех <людей> и в присутствии близких родных и друзей Свиридова.

Выглядело это так – в кабинете Свиридова собрались <люди> – просто для того, чтобы быть поближе к Свиридову, а рядом, в кабинете Антиповой собрались те, кто не обладал экстрасенсорными способностями.

Контакт состоялся, и наиболее полное изложение произошедшего Свиридов рассказал Тоне – <люди> в его рассказе не нуждались, так как они незримо присутствовали при контакте. Это для Свиридова было не просто, но он обеспечил такой неодносторонний контакт …

#Прошу на связь, прошу на связь.

Прошло не более пары секунд и он «принял» сигнал.

#Мы слушаем тебя. Говори.

#У меня начала болеть голова. Наши специалисты не могут разобраться в причинах.

И Свиридов в импульсе передал всю имеющуюся информацию вместе с заключениями специалистов по результатам лабораторных исследований.

#Мы обдумаем полученную информации. Не отключайся.

Молчание было не особенно долгим. Все ждали молча.

#Мы обсудили полученную от вас информацию.

Свиридову отвечал другой «голос», хотя, естественно никакого голоса он не слышал, но по некоторым особенностям он отличал этого «контактера» более высокого уровня по сравнению с теми, которые чаще выходили с ним на связь.

#Сопоставление полученной информации с особенностями вашего «организма» …

Понятие «организма» было выражено не на том информационном «языке», который все <люди> между собой называли «словесным», поскольку этот информационный «язык» был очень близок к обычной человеческой речи вместе теми с лингвистическими тонкостями, которые присущи национальным особенностям, а на более высоком уровне, который стали называть «эмоциональным».

«Эмоциональный» язык был намного богаче «словесного», и этим языком к всеобщему удивлению пользовался пес Сандал.

Поэтому понятие «организм», переданное «контактером», было намного шире понятия просто «организм», а его можно было воспринять как «человеческий организм» в самом широком смысле слова, и даже как «организм живой» …

#… с особенностями вашего <организма> привело нас к выводу, что наблюдаемые вами болевые ощущения являются следствием использования ваших <паранормальных> способностей.

Понятие «паранормальных» было еще много шире, чем понятие «организм», и незримо и молчаливо присутствующие <люди> помогали Свиридову освоиться с этим понятием.

#Использование вами своих «паранормальных» способностей для перемещения в пространстве и во времени привело к неконтролируемым изменениям в вашем «организме», и наблюдаемые вами ощущения в виде болей в голове, скорее всего, являются последствием слишком активного использования этих способностей. Пока мы не можем сообщить вам более обоснованного диагноза. Снимите энцефалограмму и сообщите нам результаты.

На этом контакт прервался, а на следующий день в Институте космической медицины Свиридов сидел опутанный проводами, и отвечал на вопросы врача.

Новый контакт состоялся сразу после получения результатов расшифровки энцефалограммы, непонятной даже специалистам.

Но передать изображение этой ленты самописца неизвестным «контактерам» для Свиридова не составило труда – к удивлению других <людей>, которые такими способностями не обладали.

Результат последующего контакта оказался несколько неожиданным – если изложить кратко полученное сообщение, то оно сводилось к следующему: изменения в организме Свиридова явились следствием того, что он попал в поле действия чужого инопланетного аппарата, с которым он вступил в пассивный контакт.

И не просто вступил в контакт, а во время этого контакта две чуждые сущности даже противостояли друг другу.

Дополнительной, а возможно и довольно большой нагрузкой для организма Свиридова по мнению «контактеров» послужили слишком частые телепортации – он использовал эти свои способности необдуманно часто, поскольку не чувствовал никаких изменений при этом.

Действительно, Свиридов практически каждый день и по нескольку раз мгновенно перемещался из одного пункта в другой – а иногда совсем недалеко! – что позволяло ему сокращать время на переезды.