...и зелень глаз (СИ)

А вот их первые этажи различались. В одном доме была пекарня, в другом мясная лавка, через три дома продавали глиняные горшки, ещё через четыре располагалась мастерская резчика, дальше за углом изготавливали бумагу, рядом всегда торговала цветочница, а через три дома от неё жил и работал ювелир. Были дома и полностью непохожие на остальные, как, например, кузницы, оружейные, склады и амбары.

Линн изучила их все на этой улице и могла угадать место даже без вывески. Столько раз проезжала здесь в карете вместе с королевой. Вот и сейчас она сидела напротив своей госпожи и теребила пальцами юбку на коленях.

С тех пор, как они вернулись из похода, королева снова стала молчалива и избегала чьего-либо общества. Микая Валдис действительно открылась своей служанке или это просто была игра? Линн не могла до сих пор решить. Вдруг эта женщина просто использует Линн в своих целях, как и все вокруг?

В походе королева рассказала Линн о себе намного больше, чем за всё время их знакомства во дворце. Если бы Линн передала это канцлеру, возможно, сейчас он вернул бы ей сестру. Но Линн писала в письмах лишь то, что видели другие.

Теперь, что бы она ни сделала, кто-то окажется обманут — либо королева, либо канцлер. Так кого же Линн обманывать? Неправильный ответ будет стоить жизни ей и любимой сестре.

Линн мельком глянула на королеву. Та апатично смотрела в окно на дома и проходящих людей, а мысли её витали далеко.

Два дня назад, когда Линн зашла к ней, у Микаи были красные глаза, словно та плакала всю ночь. Линн не успела ни удивиться, ни спросить, как королева выставила её вон. А сегодня призвала к себе и велела сопровождать её в поездке к портному.

Линн хотела спросить про обещание королевы, но Микая прервала её властным жестом. Линн оставалось только следовать за ней в своих сомнениях.

Они остановились у знакомой портняжной мастерской. Королева всегда заказывала здесь платья, приезжала на примерку и сама забирала их, хотя иногда просила и слуг. Эта мастерская была таким же обычном местом пребывания Её Величества, как и храм, в котором она по-прежнему молилась… то есть «оставалась наедине со своими мыслями», как поведала Микая откровенно.

Линн всегда ждала королеву в карете, пока та разговаривала с портными. У двери мастерской всегда караулили стражники, и никто из посетителей не смел войти, пока там находилась Её Величество. У портных Микая не нуждалась в служанке, и Линн готовилась провести в карете час-другой за ничегонеделанием, но королева неожиданно сказала:

— Идём со мной.

Линн вошла в помещение за ней и с восхищением огляделась. Все стены были увешаны самыми разными тканями, на проволочных манекенах надеты уже готовые наряды. Настолько красивые, что у Линн загорелись глаза. Удивительно, что королева проходит мимо всей этой роскоши и заказывает платья абсолютно невзрачные. На длинном столе в лёгком беспорядке с ножницами и нитками вились атласные ленты, в коробочке лежали цветные блестящие бусины, рядом ткань, на которой помечены границы будущей вышивки.

Линн так засмотрелась на всё это, что упустила момент, когда королева ушла во внутренние помещения. Только услышала её настойчивый голос.

— Линн? Сюда.

Когда Линн прошла по путанному коридору и свернула в единственную находящуюся здесь комнату, то растерянно остановилась. В помещении с диваном и парой кресел стояли сама портниха — Линн знала, что её зовут Шарлотта — королева и незнакомый молодой мужчина. Очень худой. Судя по одежде, из простых горожан. Он стоял, облокотившись на стену, и настороженно смотрел на Линн из-под нависшей над глазами русой чёлки.

— Госпожа? — растерянно оглянулась на королеву Линн.

Но в этот момент из-за спины портнихи выпрыгнула девочка с длинными светлыми косами и серыми, как две жемчужинки, глазами. Она чуть не наступила на длинный подол новенького платья, когда бросилась в объятия Линн.

— Сестра!

— Мила! — выдохнула Линн и обвила руками тоненькие плечи.

Затем следовали слова. Много слов. Слёзы радости. Потом снова объятия. Мила что-то рассказывала, тараторила как дятел. Шарлотта смотрела на них с умилением. Микая отошла поговорить с незнакомцем. А Линн всё не могла перестать плакать и любовалась счастливым личиком Милы, которое боялась никогда больше не увидеть.

Её сестра, её малютка, её единственная семья и человек, ради которого Линн выживала, ради которого бросалась к каретам, выпрашивая крошки еды, ради которого готова на всё.

Когда Микая снова появилась в комнате, Линн бросилась к ней в ноги. Схватила край подола и благодарила, благодарила, вытирая рукавом мокроту с щёк и под носом.

— Я лишь попросила. Он всё сделал.

Микая кивнула в сторону незнакомца, и Линн принялась благодарить и его, из-за чего мужчина явно чувствовал себя неудобно и словно хотел провалиться под землю. Но потом Микая качнула головой в сторону коридора.

— Линн. На пару слов.