...и зелень глаз (СИ)

Когда Микая вошла, лорд Поуль встал с кресла, закутанный в шаль. Его нос покраснел от насморка, а лицо побледнело от простуды. Его обычная округлая короткая бородка отросла и потеряла форму.

— Приветствую, Ваше Величество. Удивлён вашим визитом, — тихо сказал он.

— А я удивлена, что вы здесь, лорд Поуль. Разве вам не следовало вернуться в своё поместье, где бы о вас позаботилась жена?

Поуль почти закатил глаза, но сдержался. Весь дворец знал, что у его супруги крутой нрав, и Поуль счастлив пропадать во дворце подальше от неё.

— Я распорядилась приготовить вам лекарство. Лекарь сказал, что это хорошее средство.

Микая кивнула Линн, и та поставила вазочку на столик.

— Ваша забота трогает, Ваше Величество, — сухо, но вежливо склонил голову Поуль и снова замолчал, как будто боялся сказать хоть одно лишнее слово.

— Говорите так, словно моё присутствие вам в тягость. Лорд Герберт не преминул бы завести дружбу с королевой и показать всем, что пользуется её расположением.

Герберта перетянуть на свою сторону будет куда сложнее. Он довольно независим и богат настолько, что любые награды — для него безделица. Генрих уже дал ему то, что Герберт при прежнем короле не мог получить за деньги– титул и место в Совете, и Микае нечего было ему предложить сверх этого. Пока что. Но чего хотел Поуль?

— Я бы не осмелился использовать доброту Вашего Величества, чтобы выгадать себе выгоду.

— Вы начисто лишены честолюбия, лорд Поуль? Редкое качество для аристократа и члена Совета.

— Честолюбие в этом дворце приводит людей на плаху.

— Только если они доверились не тому человеку.

— Предлагаете довериться вам?

— Мне? Что вы. Всем управляет король.

— Это верно. Не далее, как сегодня король предлагал убрать из тронного зала второй трон.

— Что, простите?

Брови Микаи взлетели вверх, и Поуль осёкся.

— Прошу прощения, мне не следовало…

— Нет, лорд Поуль, напротив. Раз это касается меня, пожалуйста, расскажите мне всё. Окажите услугу леди, которая находится в непростом положении.

— Король… хотел изменить закон, по которому должен получать одобрение Совета по некоторым вопросам.

— Каким вопросам?

«Арчивальд, идиот, если ты выдал план…»

— Ничего конкретного. Лишь хотел всё решать единолично. Только канцлеру такой расклад не пришёлся по нраву. Даже возник спор. А потом король невзначай заметил, что предпочёл бы, чтобы в зале стоял один трон.

Микая почувствовала, как напряглась её спина.

— И… что же вы ему ответили?

— Лорд Генрих предложил королю обсудить это наедине в другое время.

— А каково ваше мнение, лорд Поуль?

Поуль, казалось, удивился такому вопросу. Его мнение нечасто спрашивали в этом дворце.

— Я бы предпочёл не раскачивать лодку, в которой мы все сидим, чтобы никто случайно не упал за борт.

***

В камине щёлкнул сноп искр. Линн отдёрнула обожжённую руку и подула на угли. Крошечное пламя обволокло сухую стружку и перешло на новое полено.

— Сколько тебе лет? — вдруг раздался голос позади.

Микая по обыкновению сидела вечером с книгой и размышляла, редко переворачивая желтоватые страницы. Сегодня она провела несколько серьёзных разговоров и смертельно устала от словесных интриг.

— Шестнадцать, госпожа.

— Ты даже не вступила в возраст.

— Нет, госпожа, — Линн отряхнула руки от древесной пыли и поднялась. — Вам ещё что-то угодно?

— Сядь рядом со мной.

Линн удивилась и покорно присела на ковёр перед королевой. Микая смотрела на неё так внимательно, как при первой встрече, и Линн чувствовала себя от этого неуютно.

— Вы не доверяете мне, Ваше Величество? — быстро поняла она.

Даже не было нужды спрашивать. Микая Валдис не доверяла никому в этом дворце. Это ожидаемо, это естественно в условиях её жизни. Но Линн казалось, что после истории с Милой всё изменилось. Она ошиблась?

Линн почувствовала внутри обиду и возмущение. Разве после своего возвращения она дала повод сомневаться в себе? И всё же…

— Ты либо спасёшь меня… либо погубишь, — прошептала королева одними губами.

Даже стоявший за дверью стражник не смог бы услышать её, но Линн сидела рядом и слышала. Она всё поняла. Королева боится. Линн сейчас знала то, что могло погубить её и многих людей, попади эти сведения к канцлеру. Микая думает, не совершила ли ошибку, доверив сведения Линн?

Доверие для королевы — это риск. Поражение будет означать её смерть. В руках Линн находилась судьба королевства, и это… было приятно.

— Вы хотите, чтобы я ушла? — спросила служанка.

— Мне нужна твоя помощь, — качнула головой королева.

— Располагайте мной, — без эмоций отозвалась Линн.

Но вместо ответа ей на голову внезапно легла маленькая рука и принялась гладить по волосам.

— Линн, — устало прошептала королева. — Я бы хотела относиться к тебе хорошо. Я бы хотела безоговорочно тебе верить. Но не могу. Я жду удара в спину отовсюду. Тебе было бы лучше с Шарлоттой, чем здесь. Она умеет любить. Ты права, я не доверяю тебе.

«Боюсь доверять», — повисли в воздухе несказанные слова. Ласковая рука пропала, королевская белая ладонь снова легла на сухие страницы книги.

— Ты слишком жарко натопила, — внезапно сказала королева в полный голос. — Возьми свечу, я хочу пройтись.