...и зелень глаз (СИ)

Король вскочил с кресла и вытащил из ножен меч. Затем подошёл к мёртвому быку и потрогал его остриём.

«Словно ребёнок», — подумала Микая.

— Жена, иди сюда, — кивнул на быка Арчивальд. — Посмотри.

— Я вижу мёртвое животное, Ваше Величество.

— А глаза его видела? Похожи на твои. Поэтому я его и выбрал.

Король сам рассмеялся своей шутке. Королева передёрнула плечами и коснулась шеи. Арчивальд внутри возликовал тому, что снова поддел ненавистную старую кобылу. Но королева подумала вовсе не о том, и её мысли не знал никто.

— Я возвращаюсь. Во дворце скоро пир, и я не хочу там тебя видеть. Канцлеру скажу, что королева предпочла остаться на празднике в городе. Ты поняла меня?

— Я останусь.

— Славно.

Король сел в карету и приказал ехать, забрав с собой практически всю стражу. И его вовсе не заботило, что королева осталась пешком в городе. Рядом с ней были только двое стражников, которые по приказу канцлера всегда сопровождали королеву вне дворца.

Микая как ни в чём не бывало поправила подол тёмно-зеленого платья. Ветер подхватил широкие манжеты из белого кружева, и выбил из причёски короткую прядку.

— Что ж, — обернулась к страже королева, — полагаю, надо дать народу насладиться праздником. Скажите им, пусть продолжают танцы.

Когда снова начали играть музыканты, опустевшая от визита короля площадь постепенно снова заполнилась людьми, но лишь наполовину. Горожане танцевали и кружили парами под задорную мелодию только по левую сторону от жаровни.

По правую же было пусто, словно за невидимой стеной. Там стояла королева и смотрела на мёртвого быка. Его глаза невидяще глядели вверх. В них отражался купол неба. Дело шло к вечеру, и костёр в жаровне горел всё ярче, а кровь быка темнела на камнях.

«Как это похоже на Арчивальда: сделать и бросить».

Микая достала из кошеля серебряный и протянула своему стражнику:

— Дерек, найди телегу и распорядись отвести тушу к мяснику. Пусть приготовит и раздаст беднякам в честь праздника. Приказ королевы. — Стражник засомневался и неуверенно переглянулся с товарищем. — Я буду здесь с Фриденом, — добавила Микая. — Скорее исполни приказ и возвращайся. Потом найдём лошадей и вернёмся во дворец.

Королева осталась на месте и посмотрела на другую половину площади, где в танце мелькали цветные пятна нарядных горожан. С её стороны был только мёртвый бык и кровь на камнях.

***

Подмастерье сапожника Элиаш бродил среди людей и поедал на ходу сладкий рогалик. Вслушивался в музыку и с удовольствием втягивал носом прекрасные съестные запахи. Жаль, что в этом году цены взлетели, и удавалось купить уже не так много, как хотелось. Но люди радовались любой малости.

Сапожник сейчас где-то пил и наконец-то отпустил своего подмастерье погулять, и Элиаш собирался насладиться каждой минутой отдыха. Вот только идущий рядом Шин пинал все встречные камни и не слишком наслаждался праздником. И зачем Ивор попросил погулять с мальчишкой? Тот сам не веселится и другим не даёт своим кислым лицом.

Кроме того, Ивор предупредил, что Шин начнёт расспрашивать про убежище и ресурсы подпольщиков, и запретил отвечать. «Чем меньше знает, тем в большей он безопасности», — сказал Ивор. Когда Шин понял, что его до сих пор не принимают как полноценного подпольщика, то страшно обиделся. Элиаш лишь похлопал его по плечу.

— Да брось. Ивор просто заботится о тебе. Меньше знаешь — лучше спишь.

— А ты знаешь, где убежище?

— Тихо ты. Знаю. И именно благодаря тому, что не болтаю о нём посреди улицы. Поумнеешь, и тебе доверят.

Шин коротко фыркнул. По его мнению, и Элиаш, и Ивор слишком задирали нос и считали Шина ребёнком. А Ивор так вообще носился с ним как нянька: то нельзя, это опасно.

У Шина существовало всего одно желание — отомстить за сестру. Неужели так трудно понять и помочь? Сестра…

Пара воробьёв приметили возле пекарни стол, где пекарь выкладывал праздничную выпечку на продажу. Они спикировали вниз и каждый успел выклепать по кусочку, прежде чем пекарь прогнал их, пригрозив выщипать как кур.

«Глупый воробушек» называла Шина Розалин.

Их родная деревня стояла под кроной огромного дерева, и у них сроду не водилось воробьёв, разве что пустынные жаворонки мимо пролетали. Но однажды торговец, который владел практически всем в деревне, привёз из Валенса клетку с воробьями… и упустил их. Птиц через некоторое время обнаруживали у себя в тени крыш то одни соседи, то другие, и вскоре по деревне летали целые стаи этих воробьёв.

Ценность в глазах торговца птицы тут же потеряли и превратились в неугомонных обитателей деревни, клевавшими все плоды, до которых дотягивались. Из-за этого многие не стеснялись гонять их, в том числе и дети… и Шин тоже для развлечения.

Однажды он даже попал палкой в одного. Воробей упал и оттопырил крыло, чирикал и пыталась сбежать. Шин схватил птицу и победно принёс домой. Розалин покачала головой.

«Глупый воробушек, — сказала она. — Ему больно». После этого она выходила воробья и отпустила на волю, а Шина попросила никогда не бить их. Всё равно от плодов так не отвадить.