Читаем «Я – АНГЕЛ!». Часть вторая: «Между Сциллой и Харибдой» полностью

«Я – АНГЕЛ!». Часть вторая: «Между Сциллой и Харибдой»

— Да, я не намекаю, а прямо предлагаю вам всем рискнуть и стать частью советской правящей элиты — чтоб изменить текущий ход событий, который мне очень не нравится. И вам — я вижу, тоже!

Ещё один «кружок» и обращаясь уже ко всем:

— Да, я всегда учил вас работать в команде, приводя в пример группу альпинистов –покоряющих недоступную горную вершину. Лидер, карабкается по отвесной скале первым, остальные его страхуют от падения в пропасть. Забравшись на очередную отметку, он забивает в трещину крюк, привязывает к нему верёвку, по которой подтягиваются к нему наверх члены команды. Затем, процесс повторяется раз за разом — пока на вершине не окажутся все.

Походив молча:

— Был такой случай: лидер группы совершил оплошность… Или, случайно так получилось, из-за погоды — точно не помню. Он сорвался и повис над пропастью на страховочном репшнуре. Всё бы ничего — но карабин на вбитом в скалу крюке не выдержал общего веса группы и начал разгибаться. Понимая, что вот-вот утянет в бездну всю группу, её лидер сам обрезал верёвку и… Ну, сами понимаете!

Елизавета в ужасе ойкнула, прикрыв рот, а Ефим встревожено:

— Ты к чему это, Серафим?

— К тому, что я нахожусь в том же положении и, скорее всего — буду вынужден поступить точно также, чтоб спасти нашу группу.

Всеобщий гул, как в потревоженном улье, Санька да Ванька хором выкрикнули звонкими голосами:

— Скажи только как — мы тебе с ребятами поможем! Правда, ребята?

— ПРАВДА!!!

— Ты только скажи — да, мы…!

Безэпиляционно, как гордиев узел топором разрубая:

— Сорвавшись вместе со мной в пропасть — вы мне ничем не поможете! А всё дело погубите — сделав мою гибель бессмысленной. Интересы целой группы — важнее жизни отдельного её представителя — забыли, чему я вас учил?

Молчим, потупив очи…

На моей душе, уж не кошки — саблезубые тигры клыками скребут, состояние ребят я тоже вполне понимаю.

— После сегодняшнего вечера — никакого общения между нами! Это и будет так называемым «обрезанием» страховочного шнура. Мало того…

Криво усмехнувшись:

— … Наш разговор напоминает Тайную вечерю, не находите ли? Только вот с апостолами некомплект: маловато вас у меня!

Подавив невольно вырвавшийся фальшивый смешок — противный самому себе, продолжаю:

— Как известно один из апостолов предал Христа, отрекшись от него…

Глубоко вздохнув, выдыхаю:

— … Времена нынче пошли сучьи — отречься от меня обязаны все вы, до одного. Мало того, как только я окажусь — не то чтобы арестованным, всего лишь под подозрением — вы должны донести на меня в…

Общий вздох ужаса, от которого у самого волосы встали дыбом.

Кондрат Конофальский — горячая, но не сдержанная душа, вскочив выкрикнул:

— Этого не будет! Мы не предатели!

— СЯДЬ!!! ВСЕ МОЛЧИТЕ!!!

Поочерёдно каждому взглянув в глаза, прижав к груди руки:

— Ребята! Родные мои! Я в вас столько вложил… Предать меня, значит — не закончить то, что я начал, как вы не понимаете?

— ТАК НАДО!!!

* * *

Подойдя к окну и отвернувшись:

— Всё, мне вам сказать больше нечего. Расходитесь и удачи вам.

Немного помедлив:

— Елизавета, задержись на минуту.

Когда судя по звукам мы остались наедине, я:

— Я исполнил своё обещание — нашёл тебе «Султана».

— И кто он?

— Александр Голованов.

Недоумённо:

— Саша? Саша, конечно славный парень, но… Но разве он «Султан»? Абсолютно не похож!

— У него есть все задатки им стать лет через… Двадцать.

— Через «двадцать»? — с ужасом, — я уже буду старухой.

— Хорошо, ещё один вариант. С тобой в Промакадемии будет учиться жена Сталина — Надежда Аллилуева. Через неё познакомься с Генсеком и отбей его. Ты сможешь: та, по сравнению с тобой — мокрая курица, унылая ворона.

— Так ведь он — старик⁈ — с ещё большим ужасом, — лучше уж, с Сашей… А он точно станет… Ну, этим… Вместо Сталина?

Резко поворачиваюсь и смотрю в упор в глаза:

— А это уж от тебя, голуба моя, зависит — быть ему «Султаном» или неудачником! Помнишь, я рассказывал тебе о Берте Бенц?

Оживляется:

— Конечно, помню! Я всё, что ты мне говорил помню — ты отличный рассказчик.

— Кем был Карл Бенц, если бы не его «вторая половина»? Если бы она не поддерживала его в трудную минуту, в моменты неудач и разочарований? Если бы она не угнала его первый в мире автомобиль — и не совершила первый в истории автопробег?

Не получив ответа, вспомнил свою Королёву-Королеву из «той» жизни и, с тоскою вздохнув — сказал больше про себя:

— Да, никем! Он бы сдох нищим, никому неизвестным и неинтересным лузером!

Бережно взяв её задумавшуюся руками за голову, поцеловал в гордый аристократический лобик и тут же решительно отстранив:

— Тебе будет легче, моя девочка! Ведь, Берту учила понимать мужскую психологию только её собственная мать — а у тебя учителем был я.

Та, поймав мой взгляд:

— Серафим, а может…

Отвернувшись к окну:

— Всё, иди!

Постояв минут пять за спиной, она беззвучно вышла — только негромко хлопнула дверь.