Я, ангелица

Комнаты Гавриила были обставлены классически, с некоторой пышностью. Здесь не было места современному искусству Морония. Повсюду висело множество картин. На одной из стен я заметила «Мадонну в скалах», а на другой – «Мону Лизу» Леонардо да Винчи. Насколько я знала, оригиналы висели в парижском Лувре. Неужели там были копии? Или великий художник попал в Рай и нарисовал архангелу такие же?

Очередная вещь, которая привлекла наше внимание, – это обилие хрусталя – ваз, посуды или просто кусочков камней. Мы прошли мимо красиво отшлифованного горного хрусталя размером с меня. Весил он, наверное, около тонны.

Следующая комната оказалась кухней. Я споткнулась о розовый хрусталь, который с громким лязгом повалился на пол. К счастью, он не разбился. У Гавриила их было так много, что они находились повсюду. Даже на полу посреди кухни.

– Может, на втором этаже? – спросил Петрек.

Время неумолимо бежало вперед, а мы не могли найти кабинет. Быстро поднялись по лестнице. Над нами висела хрустальная люстра воистину королевских размеров.

Первая комната, в которую мы попали, оказалась спальней. Широкая, по меньшей мере двуспальная кровать так и манила на ней полежать. Здесь на стенах были не картины, а фотографии. Сотни фотографий из путешествий Гавриила по всему миру. Некоторые были черно-белыми, совсем крохотными, как будто их сделали, когда фотоаппараты только-только появились на Земле.

Гавриил у Эйфелевой башни. Гавриил, улыбаясь, сжимает в руке крошечный хрусталь. Гавриил на фоне пирамид Гизы.

– Пойдем. – Петрек потянул меня за руку.

Мне не хотелось уходить, хотела посмотреть, где еще он побывал. К тому же вдруг я найду какие-нибудь скандальные фотографии? Люцифер был одержим Анджелиной Джоли. Может, Гавриил тоже что-то скрывал?

Следующая комната наконец-то оказалась кабинетом. В нем стоял массивный деревянный стол прямо у окна, из которого открывался вид на сад, а потом и на всю Эдемию. Жилище на холме имело свои преимущества.

Мы быстро осмотрели стены. Нас и здесь окружали десятки хрусталей.

– Наш синий на золотой ножке, – напомнил мне Петрек, хотя я прекрасно это помнила, и принялся расхаживать вдоль стен в поисках нужной безделушки. На полках их лежали сотни, если не тысячи. Красивые картины, увеличенные через хрустали, окружали нас со всех сторон.

Нет, Гавриил точно не поставил бы драгоценную лампу на видном месте. Я подошла к столу и открыла первый попавшийся глубокий ящик. Вуаля! В нем лежала лампа. Синий кристалл на золотой ножке, похожий на факел. Правда, она не светилась, но это точно была она.

– Есть, – торжествующим голосом заявила я.

Петрек быстро подошел ко мне и взял ее в руки. Она была довольно тяжелой.

Я не могла поверить, как легко у нас это получилось. Все было так, как мы планировали!

Вдруг внизу хлопнула входная дверь. Существовала громадная вероятность того, что Гавриил не вернется домой.

Но он вернулся…

Мы испуганно посмотрели друг на друга. И что теперь?! Я захлопнула ящик, а Петрек крепко стиснул лампу.

– Быстрее, бежим из кабинета. Он обязательно сюда зайдет. – Он схватил меня за руку.

Мы выбежали из комнаты. Особняк Гавриила был очень маленьким. Здесь не было десятков комнат, как в домах, принадлежавших дьяволам. Архангелу не нужно было воплощать свои сексуальные потребности через бесчисленное количество спален. На этаже был только кабинет и одна спальня, принадлежавшая хозяину.

Мы услышали мягкие шаги на лестнице и веселое посвистывание.

Прыгнули в спальню.

Здесь тоже было негде спрятаться. Кроме огромных размеров кровати, никакой другой мебели не было.

– За мной! – Петрек подскочил к кровати, поднял покрывало и юркнул вниз.

Я сделала то же самое и отпустила покрывало, чтобы оно мягко опустилось на пол, полностью скрывая нас. Подползла к Петреку. Некоторое время мы прислушивались к шагам Гавриила. Он пошел к себе в кабинет. С криком он оттуда не выбежал, значит, отсутствие лампы пока не заметил.

Только сейчас я заметила маленькую картонную коробочку, тщательно спрятанную под кроватью. Петрек придвинулся к ней, желая заглянуть внутрь.

Что это?

Он открыл крышку, но вокруг было темным-темно. Я сосредоточилась на том, чтобы кончик моего пальца загорелся мягким светом, словно ручка-фонарик, и посветила внутрь коробки.

Там были фотографии.

Но это были не фотографии Гавриила на фоне какого-нибудь известного туристического объекта на Земле. В картонной коробке лежали пожелтевшие фотографии маленькой девочки. Я перевернула первую фотографию. На ней была аккуратная надпись: «Анабелль, 1901, Женева».

На следующих фотографиях мелькала взрослеющая девушка, которая, наконец, превратилась во взрослую женщину. На этих снимках мы видели, как она росла до тех пор, пока не приняла монашеский постриг.

Фотографии были потертыми, видно, их не раз держали в руках.

Кем была Анабелль для Гавриила? Дата на первых снимках предполагала, что девушка давно умерла и отправилась в загробный мир.