Я — «Берёза», как слышите меня?..

В том же полку у Бершанской воевала замечательная летчица Катя Пискарева, бывший инструктор — летчик нашего Калининского аэроклуба, где, как и мы с Машей Смирновой работали, и где все вместе встретили в сосновом бору у «Пролетарки» известие о начале войны. Мы с Катей окончили Херсонское авиационное училище. Только она — инструкторский курс, а я — штурманский. Летала Пискарева мастерски и, как педагог, была на лучшем счету. Все ее учлеты сдавали экзамены государственной комиссии только на отлично. Ее хвалили, вручали грамоты, благодарили в приказах. Потомственная тверячка с голубыми глазами и льняными волосами, крепко сбитая по-деревенски, веселая певунья и плясунья нравилась всем. И вот, как снег на голову, начальник аэроклуба Трофимов издал приказ, в котором Е.И.Пискаревой объявлялся строгий выговор за непедагогическое поведение в быту…

Все удивлялись — за что? Позже узнали: Катя вечерами ходила в городской сад на танцы. Туда ходили и учлеты аэроклуба спецнабора. Кто-то «засек» Пискареву, танцующую со своими учениками. «Ведь они почти ровесники и что особенного в том?» — шушукались инструкторы. В войну Пискарева попала к Расковой по направлению ЦК ВЛКСМ одной из первых. Совершила более 800 успешных боевых вылетов на бомбометание вражеских объектов и позиций.

Однажды на Тамани она ночью полетела без штурмана, чтобы побольше взять груза, на своем легоньком По-2 — продукты и боеприпасы десантникам на Эльтиген. Ночью точно найти цель очень трудно, и тогда летчица подошла к Эльтигену на высоте 700 метров, выключила мотор и стала бесшумно планировать на берег. Сбросила осветительную ракету. На мгновение увидела цель и тут же сбросила груз, да как закричит в ночи: «Полундра, забирай подарки!» Это она для морской пехоты старалась… Вообще Пискарева не терялась даже в самых тяжелых ситуациях. Веселый характер и доброжелательность были с ней всегда.

В полку Бершанской двадцати двум летчицам было присвоено высокое звание Героя Советского Союза, но вот Катю Пискареву обошли. Успешных, эффективных боевых вылетов у нее насчитывалось предостаточно и по статусу ей положено звание Героя!

Пережила Катя обиду. После войны окончила институт, вышла замуж, вырастила троих хороших детей. Живет и работает во Львове.

Не все летчицы попали к Расковой. Многие из них воевали и в мужских подразделениях. На истребителе Як-3 в мужском полку летали москвички Лиля Литвяк и Катя Буданова. Лиля сбила двенадцать вражеских истребителей и аэростат, а Катя — десять. У Литвяк был такой случай, когда она сбила фашистского аса, награжденного высшими наградами фюрера. Фашист спасся, выбросившись из горящего самолета с парашютом. На допросе он первым делом попросил показать, кто его такого отважного сбил. Пришла очень красивая стройная девушка. «Вот она сбила тебя», — сказали фашисту. Летчик рассмеялся. А когда Лиля напомнила ему элементы, боя склонил голову. Имя Лили Литвяк занесено в книгу рекордов Гиннеса. Обе летчицы погибли…

Штурмовик Ил-2 далеко не дамский самолет, а вот моя землячка Калинина Тамара Константиновна летала на нем под Псков, Нарву, Кенигсберг… Весь Ленинградский фронт знал, что в 999-м штурмовом авиационном полку служит женщина-штурмовик, а при ней… пятилетняя дочка! Но не только дочкой прославилась Константинова, а и мастерством бомбовых и штурмовых ударов по вражеским позициям.

Командир полка Павел Зеленцов сказал о летчице, что она отлично летает, точно бомбит и стреляет, четко держится строя, а еще она — надежный товарищ в бою!..

У Тамары так сложились обстоятельства. Ее муж Василий, летчик, погиб в первые дни войны, брат Владимир, тоже летчик был на фронте; мать Зинаида Михаловна- учительница, больная и была сестренка Августа, еще маленькая. Обстановка в Калинине после освобождения города складывалась тяжелой, так что дочка Тамары осталась с матерью на аэродроме. У нее было много друзей: летчики, воздушные стрелки, механики, девушки-оружейницы. Кто оказывался свободен, тот с ней и занимался. И когда Тамара улетала на боевое задание, она знала, что для дочки нет ничего надежнее, теплее и ласковее рук ее однополчан, боевых товарищей…

— Верочка, что ты здесь за каптеркой делаешь? — спрашивает командир эскадрильи Женя Иванов, который очень полюбил девочку. — О маме соскучилась?

— Соскучилась, — отвечает девчушка. — Но все равно, пусть полетает подольше.

— Верочка, — строго говорит ей летчик, сдвинув брови, — вижу я, что вы с мамой рассорились?

— Нет, все хорошо, мы с мамой дружные.

— Почему же ты хочешь, чтобы она подольше летала?

Девочка долго молчит, качает самодельную куклу и, наконец, решается сказать:

— Когда мама летает, я могу бегать везде. А при маме нельзя. Она ругается: «Мины кругом, мины кругом… Взорвешься…»

Летчик взял девочку на руки и ласково сказал:

— Знаешь, Верочка, а ведь мама права. Я тебе тоже самое хотел сказать…