Я бил «сталинских соколов»

Мы позвонили девочке и сказали, что видели одномоторный самолет с большими финскими опознавательными знаками на крыльях и фюзеляже. Девушка ответила, что на крыле стоял еще один небольшой мотор, а на фюзеляже имелся красный крест. И лишь тогда мы сообразили, в чем дело. Этот самолет действительно имел под нижним правым крылом небольшой генератор с вертушкой для получения электричества, а на правом борту фюзеляжа действительно имелся небольшой красный крест, показывающий, где находится аптечка! Эта девушка обладала поистине орлиной зоркостью.

Так как самолет пролетел на очень малой высоте, девочки разглядели мельчайшие детали, не обратив внимания на большую национальную эмблему.

Пилоты всегда ценили женственность, обаяние, а временами и глупость. Поэтому мы решили посетить наблюдательный пост и показать им наши эмблемы вплотную. Мы перешли в пологое скольжение, дав моторам минимальные обороты, и пролетели над самой вышкой. Зрелище было потрясающим. Девочки загорали ню. Теплая летняя погода соблазнила юных леди гулять в костюмах Евы, так что их работа и удовольствие сочетались идеальным образом.

Значительная часть жизни летчика-истребителя проходит в ожидании взлета по тревоге в атмосфере постоянного напряжения. Каждый пытался проводить это время как-то по-своему. Особенно популярным было чтение, однако все имевшиеся триллеры были прочитаны вдоль и поперек, и требовалось что-то новое.

В один из дней, когда я дежурил, мой механик Альпо Раунио пригласил меня в комнату механиков, чтобы сыграть в карты, недолгую партию в покер. Я никогда раньше не играл на деньги, но дошло это до меня, лишь когда я вошел туда. Парни играли по одной марке на ставку, и я решил присоединиться. Менее чем за час я выиграл все деньги, лежавшие на столе, в общей сложности более 800 марок. После этого механики не на шутку разозлились и выгнали меня, поклявшись никогда больше не приглашать меня играть в покер. Я в свою очередь пообещал жестоко отомстить им за такое негостеприимство, причем в самом скором времени.

Во время ужина в тот день я вспомнил о загадочных явлениях и предзнаменованиях. Среди подобных историй я упоминал поверье, что если дятел начнет долбить стену дома, в котором кто-то спит, это означает скорую смерть для спящего.

Несколько дней спустя я подкрался к бараку, где спали механики, и постучал как раз по тому месту, напротив которого спал Раунио. Я повторял это несколько дней. Однажды Раунио рассказал мне о стуке и мрачно пообещал застрелить дятла раньше, чем с ним что-либо случится. После этого он несколько ночей дежурил с пистолетом наготове. Когда я наконец признался, что этим дятлом был я сам, он меня едва не убил!

Я знал, что Альпо Раунио имеет привычку вечером готовить себе бутерброды. Однажды я спрятался в его буфете и, когда он вошел, весело насвистывая, выскочил оттуда с диким криком. Лицо Альпо побелело как снег, а его бутерброды полетели по всей комнате. Однако, когда он оправился от потрясения, комната наполнилась веселым смехом. Теперь я считал себя отомщенным, и мы заключили вечный мир.

11 сентября мы взлетели после того, как пост наблюдения сообщил, что в 3 милях севернее Шепелевского маяка замечена большая группа вражеских самолетов, которая приближается. Когда мы заметили их, стало понятно, что это пикировщики Пе-2 в сопровождении истребителей Ла-5 и ЛаГГ-3, всего несколько десятков самолетов.

Наше звено состояло из 4 истребителей. Пара лейтенанта Покела уже атаковала противника, когда в бой вступили мы с Туре Маттила. Это произошло как раз в тот момент, когда я заметил позади и выше еще одну группу Ла-5. Они пикировали на нас. Я предупредил остальных о новой угрозе, и Туре последовал за мной, также предупредив Покела о самолетах противника. Хотя бой начался над морем, постепенно наша пара вместе с русскими переместилась к суше. Покела все еще крутил виражи над водой.

Я получил возможность сбить один Ла-5 атакой сзади, когда он развернулся прямо передо мной. От самолета начали отлетать какие-то куски, за ним появился хвост дыма, и истребитель рухнул прямо вниз сквозь разрыв в тучах. Туре едва успел от него увернуться.

Бой начался на высоте 13 000 футов, но постепенно мы поднялись до 16 500 футов. Превосходство русских в числе заставляло нас во время боя постоянно набирать высоту. Кроме того, в бой вступили еще несколько Ла-5 и ЛаГГ-5, поэтому у нас было более чем достаточно целей.