Я бил «сталинских соколов»

Они появились прямо перед нами, справа и выше. Я повернул прямо на них, русские сделали то же самое. Майттяля, который был позади меня, во время разворота оказался сзади от русских и ниже их. В результате один из «Брюстеров» по ошибке атаковал его, в условиях плохой видимости приняв за русского. Я знал, что рация Майттяля не работает, поэтому единственным способом предупредить его было дать короткую очередь под нос «Брюстеру». Я повернул так круто, как только мог, едва не обломив себе консоли. Майттяля заметил и решил, что противник позади него, видя, как резко я сманеврировал. Он быстро выполнил маневр отрыва, и очередь «Брюстера» прошла под ним. После этого «Брюстер», напуганный моим появлением, быстро нырнул в тучу. То же самое сделали русские истребители, заметив самолет Майттяля позади себя.

Затем мы полетели к берегу и начали патрулировать между Ваммелсуу и Ино, дожидаясь, пока вражеские истребители появятся из туч, возвращаясь на свой аэродром. Мы находились недалеко от мыса Ино, когда прямо перед нами на расстоянии 200 метров из туч выскочили 2 Ла-5 и начали пологое снижение в направлении Кронштадта. Я толкнул сектор газа вперед до упора и быстро догнал их.

Вражеские пилоты, очевидно, думали, что они уже почти дома, потому что расслабились, потеряли бдительность и не замечали нас. Возможно, на зенитных батареях Кронштадта тоже подумали, что мы свои, потому что никто не начал стрелять. Я взял головной самолет на прицел и открыл огонь. Моя очередь врезалась в самолет, и он подскочил, точно лосось на перекате, взлетел на высоту 1500 футов, затем загорелся и разбился на берегу возле аэродрома Кронштадта. Другой самолет спикировал прямо к земле и начал кружить над зенитными батареями, прикрывающими остров. Мы повернули к нашему берегу, так как нам строго запретили ввязываться в напрасные авантюры и подставляться под огонь зениток.

Сразу после этого наша служба наведения сообщила, что несколько вражеских самолетов летят на восток вдоль берега возле Ораниенбаума. Одновременно пришло сообщение, что еще 4 Ла-5 летят у самого основания облачного слоя на высоте 7000 футов. Я сразу увидел их над собой чуть слева, но они тоже нас заметили.

Они начали пикировать с разворотом в нашу сторону, а мы пошли им навстречу, набирая высоту с разворотом. Мои пушки загрохотали, когда дистанция сократилась до 100 метров, и первая же очередь поразила головной истребитель русских. Когда снаряды попали в самолет, стало видно несколько двойных взрывов. Одно крыло отломилось, самолет загорелся и, кувыркаясь, упал в море.

Остальные три истребителя нырнули обратно в тучу, но мы с Майттяля погнались за ними. Вертикальная видимость в слое облаков была хорошей, мы даже могли видеть море в 3500 футах под собой, но горизонтальная видимость была, разумеется, плохой. Покружив какое-то время, мы опять заметили это трио, причем нам повезло - мы оказались позади них. Поэтому мы одновременно атаковали два замыкающих самолета. Очередь Майттяля попала прямо в цель, и пилот сразу выпрыгнул с парашютом. После этого Майттяля занялся третьим самолетом, а мне пришлось сражаться с моим противником несколько минут, прежде чем он загорелся, хотя я несколько раз видел, как мои снаряды попадают в цель. Я спустился под тучи и едва не столкнулся с парашютом пилота, которого сбил Майттяля.

Я сделал несколько кругов, и Майттяля присоединился ко мне. В этот момент мы заметили несколько быстроходных катеров, несущихся из Кронштадта, чтобы подобрать летчиков.

После приземления старший сержант рассказал мне, что в этом бою, который был для него первым, он подбил и второй самолет, который задымил. Однако потом Майттяля потерял русский самолет из вида, так как тот спикировал к Ораниенбауму.

Позднее мы получили подтверждение, что звено Медведева вернулось другим маршрутом. Поэтому заявлять, что я сумел раздобыть его скальп, было преждевременно.

Однажды я вылетел вместе со старшим сержантом Эки Лили на поиски пикировщиков Пе-2, которые появились над Финским заливом. Внезапно Эки совершенно спокойно сообщил мне, что его мотор отказал и вдобавок загорелся. Я посоветовал ему тянуть к берегу и прыгать с парашютом.

Он немедленно повернул к берегу и начал планировать в сторону Сейвясто. Затем он открыл фонарь, чтобы иметь возможность выпрыгнуть в любой момент. Я кружил вокруг него, время от времени сообщая положение дел. Опасность поджариться была не слишком высока, пока два языка пламени не лизнули брюхо самолета. А вот теперь огонь вполне мог забраться в кабину или поджечь баки, которые находились под сиденьем пилота. Если это случится, летчик сгорит заживо!

Когда мы достигли берега, я посоветовал ему аварийную посадку на аэродроме Яппила, который находился прямо под нами. Именно это и сделал Лили, хотя, как выяснилось, он не слышал моих наставлений, потому что отсоединил кабель наушников, готовясь прыгать с парашютом.