Я бил «сталинских соколов»

После этого остатки дивизии стратегических бомбардировщиков были размещены на аэродромах вдоль Невы за пределами нашей досягаемости. Налеты на Хельсинки прекратились.

Когда весной погода вновь стала хорошей, вражеская авиация резко активизировала свои действия. Это означало, что и нам пришлось много работать. 6 марта, в день рождения наших ВВС, мы получили сообщение, что 16 Пе-2 летят на восток от Суурсаари. Началось обычное состязание между временем и расстоянием. В этом конкретном случае мы победили и встретили их в нужном месте.

Пилоты наших «Брюстеров» уже завязали бой с истребителями охранения, поэтому я избрал в качестве цели бомбардировщики. Я передал ведомым, что собираюсь проскочить под вражескими истребителями и атаковать бомбардировщики.

Я помнил, что очень важно экономить боеприпасы, так как перед нами находилось слишком много целей. Постепенно сгущались сумерки, и очереди вражеских бортстрелков были хорошо видны. Они походили на стаю рассерженных светлячков. Светлячки выглядели совершенно безобидно, но если они попадали в цель, то сразу превращались в ядовитых шершней!

Я обстрелял бортстрелка бомбардировщика на правом фланге вражеского строя с расстояния 150 метров. Он открыл точный ответный огонь. Поэтому я был страшно удивлен, когда почти сразу бомбардировщик вспыхнул и рухнул вниз, разбившись на льду. После него остались лишь разбросанные пылающие обломки.

Я повернул на следующий бомбардировщик, который попытался поскорее оторваться от меня. Я никак не мог понять, куда делись остальные наши «Мессершмитты», так как они не последовали за мной. Мне казалось, что фейерверк, который я устроил, обязательно привлечет вражеские истребители и они обязательно меня атакуют. Поэтому я начал лихорадочно крутить головой.

И все-таки я поймал следующую цель. Но тут же выяснилось, что я слишком разогнал и не могу удержаться за ним, поэтому я сделал круг и оказался в 20 метрах от русского самолета против его второго мотора. Стрелок, который раньше вел по мне бешеный огонь, куда-то пропал, вероятно, он просто свалился со своего бронированного сиденья. Из всех самолетов этой группы лишь бортстрелок крайнего левого бомбардировщика попытался обстрелять меня.

Из мотора моей цели повалил дым уже после первых же моих выстрелов. Я перешел к другому мотору. Этот мотор также загорелся после короткой очереди.

Наконец я увидел, как приближаются два «Мессершмитта». Я повернул к ним и покачал крыльями, приглашая присоединиться к атаке, потому что они не отвечали на мои вызовы по радио.

Затем я осмотрелся, чтобы выбрать следующую цель. Внезапно я осознал, что что-то идет не так, как положено. Мои ведомые действовали как-то странно. Я посмотрел на них еще раз и автоматически бросил свой истребитель в крутой разворот с набором высоты, так как понял, что это противник. Никакие это не «Мессершмитты». Это истребители Як-7!

Я ошибся, приняв их за «Мессершмитты». Но я до сих пор не знаю, за кого они приняли меня, потому что русские истребители не бросились в погоню, а развернулись и улетели обратно к Сескару.

Я вытер пот со лба и последовал за ними. Бомбардировщики Пе-2 теперь были слишком далеко, и догнать их было невозможно. Но я еще мог подкрасться к своим «ведомым» без всяких проблем. Уже совсем стемнело, когда я пристроился позади одного из них. Когда я открыл огонь, русский пилот начал было разворот, затем, похоже, передумал и бросил самолет в пологое пике с высоты 3500 футов. Я погнался за ним, поливая вражеский истребитель длинными очередями. На высоте около 10 метров надо льдом я прекратил стрелять и выровнял свой самолет. Но русский истребитель рухнул на лед рядом с Сескаром. Второй истребитель мелькнул последний раз вдали и удрал.

Пока я летел домой, я не переставал размышлять над странным поведением русских пилотов, и разгадки я не знаю даже сегодня.

Пилоты «Брюстеров» видели мои подвиги издали, но их тихоходные самолеты не могли присоединиться к нашей забаве. Лишь после того, как завершился их собственный бой, они сумели на обратном пути рассмотреть догорающие останки моих жертв. Другие «Мессершмитты» вели бой с истребителями сопровождения, пока я гонялся за бомбардировщиками. Неудивительно, что мне пришлось потратить столько времени, ведь мне никто не помогал.

Этим вечером на базе всем пилотам пришлось заняться писаниной, заполняя бланки боевых донесений.

Мы вместе с Пелтола полетели к аэродрому в Горской на разведку, чтобы подсчитать самолеты русских. Русские зенитчики показались мне слишком раздражительными, поэтому я приказал Пелтола держаться подальше от базы. Там он смог бы более спокойно оценить ситуацию в воздухе, а следить за мной было очень просто, так как за моим самолетом волочился хвост разрывов зенитных снарядов.

Оттуда мы полетели к Левашово и Касимово, чтобы продолжить разведку. В Левашово мы обнаружили бетонные бункера для истребителей. Так как были открыты лишь передние ворота, с воздуха было невозможно определить, находятся ли в них самолеты.