Я буду первым (СИ)

Я почему-то не ожидаю того, что он делает. Он хватает меня за затылок и не целует. Нет. Вгрызается мне в рот, стукаясь своими зубами о мои. Меня так не целовали ни разу. Его язык скользит мне по нёбу, прикасается к моему языку, одна рука жестко фиксирует мою голову, не давая отстраниться. Вторая задирает платье и за бедро притягивает меня ближе к его телу. Мои руки замирают на его плечах. Я же оттолкнуть его собиралась! Почему не отталкиваю?!

А самое страшное — я робко начинаю ему отвечать. По телу разливается сладкая истома, мысли путаются, глаза закрываются. И будь, что будет. Меня бросает в жар, а между ног требовательно ноет. Так неприятно, что хочется захныкать. Хочется, чтобы мужчина, который меня целует, сделал с этим что-нибудь. А он может, я это чувствую.

Сердце грохочет с утроенной силой. И не разобрать — мое или его.

Но когда его рука пытается забраться под ткань трусиков, я моментально трезвею.

С силой отпихиваю его, слегка прикусывая за язык. Или не слегка, потому что чувствую во рту вкус крови.

— Нет, — цежу зло сквозь зубы, всем своим видом показывая, что не шучу.

Он явно не способен сейчас думать. За него думает то, что у него в штанах.

Дышит тяжело, рвано, грудная клетка вздымается и опускается. Волосы упали на лоб и закрывают глаза.

Убирает от меня руки.

— Почему — нет?

В каждом звуке этой фразы — едва сдерживаемая ярость.

Но у меня ее не меньше.

— Потому что!

Толкаю его еще раз. Он поддается.

Я вожусь с защелкой и открываю дверь.

За спиной раздается:

— Катись, Лен! Раз не хочешь. Пускай с тебя еще поржут. Если тебе мало было.

Захлопываю дверь, чтобы его не слышать.

Прочь отсюда. Мне нужны мои вещи и домой.

Знать ничего не хочу ни про Платона, ни про Кирилла.

Глава 4

Еленка

Возвращаюсь в випку. Кирилла там действительно нет. Как и Саши. Почему этот факт совсем не беспокоит Дзагоева — мне не понятно. Наши отношения с Кириллом еще в самом начале. И он скорее приятен, чем я в него влюблена. Но этот-то жениться собрался?! И вместо того, чтобы блюсти собственную честь спокойно разговаривает, видимо, со своими соплеменниками. Такими же черноволосыми и черноглазыми.

Подхожу ближе, так как они расположились на диване, за которым на небольшом столике лежат мои вещи.

— Господин Дзагоев, будьте так любезны, передайте мне мои куртку и сумку.

Он делает то, что я попросила. Молча.

Однако мужчина в кресле напротив шарит по мне сальными глазами и говорит:

— Девушка, Вы так зажигательно танцевали.

Ему лет 35, не меньше. Он, что, всерьез думает, что может меня заинтересовать?

— И? — сухо спрашиваю, надевая куртку.

Он не успевает ответить, как Самир мягко произносит всего лишь его имя:

— Давид!

Но у этого слова такая обманчивая мягкость, что будь оно адресовано мне, я бы захотела спрятаться.

— Это был просто комплимент, — старается сгладить углы мужчина.

— Раз просто комплимент, тогда спасибо, — коротко бросаю ему уже на ходу вызывая через приложение такси.

— Лена, я могу дать тебе свою машину с водителем, чтобы ты добралась до дома.

Оборачиваюсь на него, удивленная его словами. Мы знакомы всего ничего. Что он так переживает?

Однако у него на лице лишь вежливая доброжелательность. И желание защищаться пропадает.

— Нет, спасибо, господин Дзагоев. Я уже вызвала машину. Хорошего вечера.

Выбираюсь из клуба в непонятном состоянии. На губах и во рту вкус мужчины, которого я и целовать — то никогда не планировала. А тот, которому доверяла, потерялся как ежик в тумане. Чего надо этим мужикам?!

На улице холодно. Это отрезвляет. В конце концов ничего ужасного не случилось. Я жива, здорова. Мои близкие — тоже. А Кир с его несостоявшейся любовью — это не так уж и страшно.

Мне приходит уведомление, а следом подъезжает и машина. Залезаю на заднее сиденье, сидеть рядом с водителем нет никакого желания.

Только мы отъезжаем от клуба как приходит сообщение от Платона: " Ты где?"

Не понимаю, почему я должна перед ним отчитываться, но он не успокаивается: "Отвечай!", "Если ты мне не ответишь, я позвоню твоей матери!"

Эти сообщения приходят с разницей по времени, которое надо потратить, чтобы их набрать.

Не то, чтобы я испугалась, но уже поздно, а у этого ненормального совсем нет совести.

Набираю ему: "Я в такси, еду домой".

Следущее сообщение лишает меня точек опоры: "Номер такси мне пришли'.

Собираюсь послать его, но в последний момент передумываю и скидываю ему требуемое.

Он отвечает: "Доедешь, позвони".

Не удержавшись печатаю: " Щаз!!!"

Не знаю, что он мне отвечает, потому что сотовый начинает звонить. На дисплее высвечивается — "Кирилл". Надо же, вспомнил! Рассержено сбрасываю вызов, но звонок раздается снова.

Вызовы повторяются один за одним. И я отвечаю. Прятаться как-то несерьезно.

— Да!

— Лен, ты куда пропала?

— Домой уехала. Тебе было явно не до меня.

— Лен, это не то, что ты подумала.

— Я ничего и не думала. Не нужно так меня никуда приглашать.

— Дай я тебе все объясню…

Его виноватый голос меня почему-то раздражает даже сильнее чем то, что он сделал

Я хотела его выслушать, но вместо этого заявила:

— А ты уверен, что мне это интересно? — и сбросила звонок.