Я буду первым (СИ)

И вот мой ценный приз передо мной. Без шпилек, коротких юбок, облегающих пальто. Даже ненакрашенная. И бледненькая, что-то. Спрашивается, я так хотел оторвать ей голову, зачем меня интересует вся эта фигня?

Следом мою голову посещает еще более шокирующая мысль, может, она залетела? Само собой, я пользовался презервативами, но вдруг? Надо будет тест ей купить.

И вообще пора уже валить отсюда. Правда, что делать с Еленкой я еще не придумал. Пока просто себе заберу, а там видно будет.

Протягиваю руку, беру ее за запястье, тяну на себя. Меня обдает жаром от простого прикосновения, а она морщится, словно ей противно, что я до нее дотрагиваюсь. Ладно, ладно, милая, не куксись, через час ты подо мной так орать от удовольствия будешь, что соседи сбегутся.

— Пошли! — собираюсь увести ее за собой.

Но… Ситуация в корне меняется буквально за считанные секунды. Теперь уже мои люди лежат личиками в асфальт, а мне на спину опускается ладонь Давлатова. Достаточно тяжелая, надо сказать.

— Не так быстро, Платон, — роняет глубокоуважаемый Сергей Владимирович, высвобождая Ленину руку из моей.

А отпускать-то как не хочется!

Однако пистолет, нацеленный мне в лоб, заставляет меня разжать пальцы. Недооценил я Давлатова. И победа очень быстро превращается в поражение. Видимо, не дорос я до его уровня. Значит, есть куда расти. Если он меня сейчас не убьёт.

Охранники, которые сопровождали Еленку, по знаку Давлатова собрались ее увести.

Уходя, она задумчиво оглядела сначала отчима, потом меня, затем удивила нас обоих:

— Дорогой Сергей Владимирович, надеюсь уровень Вашего интеллекта отличается от уровня интеллекта этого дебила? И Вы не станете заниматься глупостями.

Надо же, заговорила! А то всё партизанку на допросе изображала. И с чего я сразу дебил?

— Ступай, Лена, — звучит ей в ответ.

Девушка скрывается в автомобиле, а я остаюсь с Давлатовым. Так себе компания.

Как только мы остаемся с ним одни, он замечает насмешливо:

— Беспокоится.

Отчим Еленки провожает отъезжающий автомобиль глазами и предлагает:

— Пойдем пройдемся, — и направляется по парковой аллее. Вряд ли у меня есть выбор, поэтому следую за ним.

Некоторое время мы идем в тишине, скрипя по снегу ботинками. Мороз к вечеру крепчает.

— Скажи мне, Платон, передавал ли тебе отец мои слова?

— Я так понимаю Вы сейчас о своем обещании оторвать мне голову, если я трону её? — уточняю, хотя можно было бы этого и не делать.

— Значит, передавал… Тогда, что ты здесь забыл сегодня? Или думаешь, я шучу?

Взгляд у мужчины леденеет, становясь еще более неприятным.

— Мне и в голову не приходило, что Вы будете шутить такими вещами, — невесело усмехаюсь я.

Есть отчего пригорюниться. Этому типу ничто не помешает отдать приказ пристрелить меня, а труп выбросить в какую-нибудь речку. И не найдут меня ни папа, ни мама.

— И что ты делать собирался?

Молчу. Что ему отвечать, если сам не знаю? Вернее, знаю, трахаться. Но так, наверное, тоже отвечать не стоит.

— Платон, мой тебе совет — хорошо подумай, прежде чем что-то сделаешь. Потому что потом, когда начнешь жрать локти и думать, как все исправить, может стать поздно. Выкинешь еще пару фортелей, и Лена в твою сторону больше не посмотрит. А по поводу локтей, это не пустой трёп, а то через что прошел я сам. Только у меня получилось. Сам не знаю, каким чудом. Не факт, что получится у тебя.

На этой оптимистичной ноте он разворачивается и уходит, а я еще долго стою на пронизывающем ветру, переваривая его слова.

Не то чтобы я проникся вываленной на меня мудростью. Девчонку за ее выходку я все равно накажу. Похоже для этого еще не пришло время.

Окончательно замерзнув, я уехал домой. В Хамовники. Последнее время обитал только там.

И разозлившись на себя за месяц воздержания, позвонил и заказал проститутку. Мне нужно расслабиться. А современный мир предоставляет для этого всё необходимое. Хочешь — заказываешь ужин. Хочешь — продажную любовь.

Я устроился в кресле, когда заказанная девушка вплыла в комнату, виляя бедрами. Короткое платье выставляло на показ длинные ноги, а декольте — немаленькую грудь. Роскошные светлые волосы струились по плечам до талии. Миловидное личико и большие голубые глаза не допускали мысли о профессии, которой она занимается. Вот тебе еще один урок, Платон — все не такое, каким кажется.

— Иди сюда, — зову я жрицу любви, — Умеешь делать горловой минет?

Вот уж чего мне не хочется, так это дергаться на ней. Отсосет — и свободна.

Она кивает и приближается ко мне, опускается на колени. В нос мне ударяет запах духов. Тошнотворный. Не такой, как у Ленки.

Девушка тянет к брючному ремню руки, ловко расстегивает, расправляется с брюками и высвобождает член, который и так ей не особенно рад, а почувствовав холод ее пальцев вообще падает.

Устало вздыхаю, даже сил злиться нет. Отпихиваю ее руки, застегиваю одежду.

— Шла бы ты отсюда… Работать нормально не пробовала?

В ее глазах вспыхивает возмущение. Но нагрубить не позволяют, скорее всего, тяжелые кулаки сутенера.