Я буду первым (СИ)

Платон кивает больше своим мыслям, чем мне. И продолжает свой неторопливый путь.

А я вынужден с ним согласиться. Нет таких слов, которые могут исправить то, что случилось.

Их просто нет.

Глава 14

Еленка

Я сижу на кухне особняка Давлатова у окна, которое больше похоже на стеклянную дверь. У него в доме много таких окон. Я задумчиво разглядываю кружащийся снег. Конец марта - а зима вернулась.

Не хочется никуда торопиться. Думать тоже не хочется. В голову сразу лезет все, что случилось.

А следом за мыслями приходят чувства. Главное среди них - ощущение огромного, катастрофического проигрыша. Я - бабочка, слишком близко подлетевшая к огню. И спалившая себе крылья. Дотла. Я больше не могу лететь, только ползти.

Уже смеркается. Там под воротами стоит машина Хромова. Я с ним так и не поговорила. Не могу.

Проснувшись в его доме, я ничего так не жаждала, как убраться оттуда. Обида выжигала все чувства к нему. Оставляя лишь пепел. Тем нелепее звучали его признания в любви. Если бы у него все получилось, и в это же самое время кто-нибудь в каком-то гадюшнике совал бы в меня свой хрен, он бы мне потом о своей любви рассказывал? Сомневаюсь. Он поэтому и хотел так со мной поступить. Чтобы смешать с грязью. Я его очень хорошо понимаю. Именно сейчас. Когда он одним ударом вышиб из меня все иллюзии. Их и так немного было.

На самом деле все просто. Его тянет ко мне. Как и меня к нему. Но ему это не нужно. Ему нужна его жизнь до меня. С тысячей удовольствий, для которых нет никаких препятствий. Мне же нужно тепло. Человеческое тепло, забота. На это ему надо бы было тратить усилия. А зачем? Поэтому он и старался уничтожить меня.

Печальнее всего, что в некотором смысле он достиг успеха. Той меня больше нет.

И незачем караулить меня словно сторожевому псу. У университета. У дома. Нет, он не лезет, как раньше, напролом. Он ждет. Все время перед глазами. Как будто это может что-то изменить. Как будто дыра в груди исчезнет.

А еще я с ужасом представляю свою дальнейшую жизнь. Почему-то во мне вместе с жизнью его ребенка живет уверенность, что он не отвяжется, наивно полагая, что беременность заставит меня передумать и простить его. И жить с ним долго и счастливо.

Только он снова ошибается. Я могу быть такой же жестокой, как он. И если для того, чтобы освободиться от Платона, нужно избавиться от ребенка, то я готова пойти на это. Мне не нужен Платон Хромов как вечное напоминание о собственной глупости.

Нет больше страны розовых пони. Ее сожгли захватчики. Бессердечные варвары убили жителей, уничтожили поселения. А потом вдруг решили, что сделали это все зря. И что выжженная земля должна зацвести. А убитые - воскреснуть. Потому что они так хотят. Но так не бывает.

Я не хочу с ним разговаривать еще и потому, что, не доверяю себе. Я не знаю, как отреагирует мое тело на его близость. И проверять у меня нет ни малейшего желания. Когда-нибудь я встречу того, кого захочу целовать, кому захочу принадлежать. Кто будет вызывать у меня то же ощущение, что и он. А если даже и нет, я уверена, я найду, чем заняться в жизни. Но не буду скулить у мужика под дверью, почему же он меня не любит.

На кухню заходит мама. Окликает меня:

-Лена! Там приехал Игорь Хромов, хочет с тобой поговорить.

Даже сочетание звуков этой фамилии раздражает.

-Надеюсь, он один?

-Да.

-Ты ведь понимаешь, что для меня нет смысла в разговорах? Теперь?

-Если ты так настроена, то должна поставить точку. Сама.

Отхлебываю остывший чай из чашки, отставляю ее в сторону.

-Хорошо, я поставлю.

-Он ждет тебя в гостиной - летит мне вдогонку.

Иду туда. Мне не хочется выяснять отношения, но как иначе добиться, чтобы меня оставили в покое? Мне больше сейчас ничего не надо.

Мужчина стоит у такого же окна, у которого только что сидела я. И точно также смотрит в него.

Услышав мои шаги, оборачивается:

-Здравствуй, Лена.

Несмотря на то, что его голос звучит доброжелательно, я сразу понимаю, что не нравлюсь ему. Меня это не удивляет - я испортила репутацию его компании, его сына, да, по большому счету, и его самого.

-Здравствуйте. Зачем Вы пришли?

Мне непонятна цель его визита, но он начинает говорить. И мне все становится ясно.

-Вам с Платоном нужно поговорить. Между вами возникло недопонимание, которое следует быстрее разрешить. В твоем положении...

Каждое его слово направлено на то, чтобы загнать меня в угол. Он целиком и полностью на стороне своего сына. А мои интересы его не волнуют. Всё для того, чтобы Платоша снова получил желанную игрушку и довольно заагукал. Но мной играть нельзя. До меня доходит очевидная истина - мне повезло, что мой отчим -Давлатов. Была бы я среднестатистической девушкой, а мои родители -обычными людьми, эта семейка скрутила бы меня в бараний рог, заставив плясать под их дудку.

Поэтому все, что я слышу, вызывает во мне отчаянное неприятие и желание противостоять.