Я буду ждать (СИ)

Сон пришел нескоро, до утра Гарри маялся и перебирал в голове идеи, мысли. Он снова и снова возвращался к вопросу, заданному, кажется, из чистого приличия. Кем он планирует стать после завершения обучения?

Никем. Он и сейчас никто. Дамблдор натаскал его на публичные выступления, вооружил парой удачных софизмов и с этим арсеналом пустил по стране. Что там в речи? Всеобщее благо? Демократические ценности? Да-да, кое-кто думал, Гарри метит в политики.

Нет, нужно искать варианты свалить. Ни Рон, ни Гермиона, ни тем более профессор Снейп не собираются помогать ему. Ну а директор давно перестал подбадривать любимого студента, теперь от него можно услышать только требования и укоры.

Наутро у Гарри болела голова. Он вяло собрался, глядя на жизнерадостного выспавшегося Рона, и хотел было пойти на лекцию по теории вероятности, которую неизвестно из каких соображений вела профессор Трелони, адепт нестандартных подходов к прогнозированию. Но уже на улице Гарри вспомнил, что у него опять нет шапки. Идти до учебного корпуса было дольше, чем вернуться назад, поэтому он вернулся. Зашел в столовую и заказал себе чай. За окном падал снег. Оказаться в одиночестве снова было приятно. Гарри представил, как Рон с Гермионой обсуждают его отсутствие, и решил, что не задержится в столовой долго. Поднимется, наденет шапку и пойдет подальше от кампуса, в кафе или вроде того.

Падающий снег словно загораживал его на время от окружающего мира. В столовой большая часть столов была свободна. Только на другом конце неторопливо пил кофе закутанный в пальто человек.

Гарри вздохнул. Что толку убеждать себя, что это просто «человек»? С кем еще можно спутать эту фигуру? Похоже, профессор Снейп следил за ним. Или тоже забыл дома шапку.

Они пили кофе, сидя в разных концах столовой. Гарри перебирал в уме вчерашние мысли. За ночь они стали казаться бредом. Но когда он допил кофе и вышел, одинокая фигура на другом конце столовой тоже поднялась из-за стола.

Махнув рукой на шапку, холод и усилившийся снег, Гарри выбежал на улицу. Этого ему еще не хватало. Черт с ним, с Дамблдором — тому нужны только доклады и репутация сына Поттеров, со Снейпом этот номер не пройдет.

— Торопитесь, Поттер?

Профессор, должно быть, научился развивать сверхзвуковую скорость.

— У меня занятия.

— Вы их успешно пропустили, — сказал Снейп, убедив Гарри в том, что следит за его расписанием.

Они долго шли вперед по прямой, Гарри быстро понял, что так доберется до старого закрытого выхода, поэтому свернул на первую попавшуюся тропинку парка и увяз по колено в снегу. Снейп помог ему не свалиться целиком.

— Поттер, поговорим? — предложил он, стоя напротив. Они держались за руки, и Гарри чувствовал, что у Снейпа кожа такая же ледяная, как у него самого.

— О чем тут говорить?

— Не нужно драматизировать, — Снейп отпустил его и сделал шаг назад. — Вы мне напомнили одного человека. Глупо было с моей стороны думать, что вам интересно что-то, кроме выступлений на публике.

— Что?!

Гарри сам не знал, отчего злится. Снейп не сказал ничего обиднее, чем то, что сто раз повторял на занятиях. О том, что Гарри впустую разбазаривает репутацию родителей, что ему стоит больше внимания уделять занятиям и меньше — карьере дальновидного молодого ученого.

Но сейчас Снейп говорил без злости. Наверное, именно это и раздражало сильнее всего. Как будто ему стало плевать, и на Гарри поставили еще один крестик.

— Знаете, я надеялся на прощание поговорить с вами. Объясниться. Но получилось как получилось. Не держите на меня зла, если сможете, и удачи вам.

Снейп развернулся и пошел дальше по узкой тропинке, погружая ноги в снег.

Гарри остался. Он переваривал услышанное, сопоставлял факты. Наконец, стряхнув с лица налипшие снежинки, он бросился следом. Фигуру Снейпа еще было видно — он уверенно шел к выходу.

— Стойте!

— Чего вам, Поттер?

— Это вы подговорили Гойла? — спросил Гарри, пытаясь отдышаться. Горячий пар убивал красивые снежинки прямо перед его лицом.

— Если вы поняли это только сейчас, мне вас немножко жаль.

— Но вы ведь оттащили его. Зачем?

Снейп подошел вплотную. Положил ладонь Гарри на плечо и притянул ближе.

— Если вы и это не можете понять, шансов у вас совсем мало.

— На что? — спросил Гарри, ощущая себя идиотом. Он смотрел на Снейпа прямо напротив себя и удивлялся, почему от его дыхания не тают снежинки.

— Я хорошо знал вашего отца, Поттер, — невпопад ответил Снейп. — И мать. Она меня понимала. В отличие от Джеймса.

Гарри продолжал смотреть перед собой. Он начинал думать одну… но потом обрывал себя. Нельзя было думать о таких вещах.

Лучшим его навыком был навык «не думать». Он «не думал» о том, что могло произойти с ним, если бы родители не погибли, когда он был совсем маленьким. Он «не думал» о том, что могло бы случиться, если бы Дамблдор не предложил ему поступить в университет. Он «не думал» о том, что профессор…

— У Джеймса была плохая привычка, — продолжил Снейп. — Он не умел держать язык за зубами.