Я был там: история мальчика, пережившего блокаду. Воспоминания простого человека о непростом времени

НЕСМОТРЯ НА ТАКОЙ ОПТИМИЗМ И ВЕРУ В СКОРУЮ ПОБЕДУ, ОТЕЦ НЕОДНОКРАТНО МНЕ НАПОМИНАЛ, ЧТОБЫ Я НИКОГДА И НИКОМУ НЕ ГОВОРИЛ О ТОМ, ЧТО МОЙ ОТЕЦ ПАРТИЗАН И ТЕМ БОЛЕЕ ЧТО ЗАМЕСТИТЕЛЬ КОМАНДИРА ПАРТИЗАНСКОГО ОТРЯДА. А накануне отъезда на фронт подарил мне большой финский нож с красивым кожаным чехлом для него, с наказом о том, что если придут сюда фашисты, чтобы я бил их этим ножом, защищая свою семью, так как я остаюсь в семье единственным мужчиной. Видимо, как военный специалист, он понимал, что такой вариант вполне возможен. Желая захватить Ленинград, фашисты могут не взять город с ходу, в лоб, и вынуждены будут окружить его. И тогда наш район может быть оккупирован. Немцы действительно заняли наш поселок, но защитить свою семью я так и не сумел. Я даже не помню, куда подевался отцовский подарок. Сейчас приходится только сожалеть об этой потере.

К великому сожалению, словам отца о скором возвращении домой с победой не суждено было сбыться. Я точно не помню, но где-то в июле месяце 1941 года мы проводили их отряд до пристани. В Ленинграде их посадили в самолет и сбросили в немецкий тыл где-то в Ленинградской области, и это было расставание навсегда. Из письма, присланного отцом своей матери, можно предположить, что им пришлось воевать в окрестностях Мги и Невдубстроя. В письме говорилось, что им пришлось взрывать наш дом, где мы жили до войны, и что все наше нажитое улетело в воздух.

В шестидесятые годы мне довелось встретиться с жителями нашего поселка, которые не успели уехать и оказались на оккупированной территории. Скрываясь от немцев, они сбежали в лес к партизанам, предположительно в тот отряд, где был зам. командира наш отец. Из их рассказов я узнал, что этот отряд настолько оброс мирными жителями, что потерял способность маневрировать. Потеряв боеспособность, отряд был расформирован, бойцы через линию фронта, в большей части раненые и обмороженные, были направлены в Ленинград и распределены в части действующих армий Ленинградского фронта. В 1942 году, еще когда мы находились в блокадном Ленинграде, мать каким-то образом узнала, что и отец наш был в городе и, думая, что мы погибли при захвате немцами Невдубстроя, не стал нас разыскивать, взял винтовку и ушел на передовую. Несмотря на то, что в тот момент, мы были друг от друга совсем рядом, нам так и не суждено было встретиться.

Со дня отправки партизанского отряда в немецкий тыл прошло уже много даже не лет, а десятилетий, многое уже ушло из памяти, но я до сих пор помню отца в кожаной портупее с пистолетной кобурой на одной стороне ремня и с большим финским ножом на другой. Отряд в полном составе выстроился у военкомата в две шеренги. Сначала что-то говорил перед строем командир отряда, потом с короткой речью выступил отец. После чего отряд двинулся в сторону пристани, чтобы переправиться на другой берег Невы и далее поездом до Ленинграда. До пристани было совсем рядом, и поэтому расставание было коротким. Рядом шагали провожающие, громко разговаривая с бойцами, идущими в строю. Командир отряда шел сбоку, изредка подавая короткие команды. Наш отец шел в первом ряду, держа на руках сестренку Фаю, мы с матерью шли рядом с отцом. Отец всю дорогу шел молча, изредка поглядывая на нас с матерью и крепко держа на руках сестренку. К приходу отряда пароход уже стоял у пристани, поэтому посадка на него началась почти сразу. Командир и наш отец как зам. командира вошли на палубу парохода последними, пароход сразу же отчалил, и через несколько минут весь отряд высадился на правом берегу Невы, выстроился снова в две шеренги и скрылся с наших глаз навсегда.

После ухода партизанского отряда, немецкие самолеты стали не только пролетать мимо поселка, но и кружить над электро– и железнодорожной станциями, не забывая заглянуть и на улицы, не проявляя никакой агрессивности. Народ уже чуть было ни поверил, что их интересуют только стратегические объекты, а мирное население они не трогают, и при появлении фашистской авиации не прятались в укрытия, с любопытством разглядывая незнакомые машины с крестами на крыльях. ТАК БЫЛО ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ОДИН ИЗ САМОЛЕТОВ НЕ НАРУШИЛ ЭТО НЕПИСАНОЕ ПРАВИЛО И НЕ ПУСТИЛ ПУЛЕМЕТНУЮ ОЧЕРЕДЬ ПО ЛЮДЯМ, СТОЯЩИМ В ОЧЕРЕДИ У МАГАЗИНА ЗА ПРОДУКТАМИ. Говорили, что несколько человек были ранены, а одну женщину почти перерезало пополам пулями, настолько плотно угодила в нее пулеметная очередь. Это были первые жертвы в нашем населенном пункте, и поэтому особо памятные. Эта пулеметная очередь послужила сигналом для строительства почти у каждого дома блиндажей, соединенных между собой глубокими зигзагообразными траншеями.