Я, депутат... Всенародный избранник

А затем уже заорал без всяких ограничений:

– Они – агенты мирового сионизма, бейте их!

Тут же навалились ребята из его охраны, началась потасовка. Люди Худинского отчаянно колотили защищавшихся корреспондентов. На помощь последним ринулись работники радио и телевидения, корреспонденты других издательств и газет. Похоже, потасовка грозила перерасти в грандиозную драку.

Старуха, которая раньше призывала «дать ему в ухо», суетилась здесь же, рядом с дерущимися. При этом она кричала:

– Бей его, я его знаю, это Худинский, опять надрался в дребедень!

Все это Эльвира наблюдала, уже смотря из дверей номера Алексея Ивановича, периодически подпуская к дверной щели Марка Семеновича. А тут же присоединившийся к ним Алексей Иванович даже встал на стул, чтобы все хорошо рассмотреть. Он настолько был поражен происходящим, что от удивления даже открыл рот, да так с ним и остался. И только через несколько секунд он вновь заговорил:

– Во дает, что это с ним, Эльвирочка?

– Так запланировано. – коротко пояснила она.

– Это же надо. Учись, Марк Семенович, как надо работать.

В это время Худинский как раз тянул какую-то женщину за волосы, крича ей:

– Сними парик, я тебя узнал.

Сопровождавший ее мужчина яростно колотил его по спине. На него набросилось как минимум десять человек из команды Худинского, защищая своего шефа.

Видя все происходящее, Алексей Иванович, нежно глядя на Эльвиру, с надеждой и лаской в голосе произнес:

– Гляди, Эльвира, может быть, завтра и выиграем, и это все благодаря тебе, моя любимая, – на сей раз он абсолютно не стеснялся Марка Семеновича.

Марк Семенович также был нежен и предупредителен с нею:

– Эльвира Николаевна, может быть, поужинаете, ведь сегодня целый день на ногах?

Увидев, что она как будто не возражает, он уже было, ринулся на кухню, со словами:

– Я сейчас все организую, – но был остановлен Эльвирой. Она захлопнула дверь и объявила:

– Сегодняшняя программа нами выполнена полностью. – А затем спросила Марка Семеновича: – А чем вы нас собираетесь сегодня угощать?

– Я могу только деруны, мое любимое блюдо, мама меня научила.

– Деруны – это прекрасно, – доставая толстую пачку долларов, улыбнулась Эльвира. – Но сегодня я бы хотела угостить вас сама.

Она посмотрела на Алексея Ивановича:

– И как вы думаете, на ком я заработала эти деньги?

– Ну, это… – задумался Алексей Иванович.

– Так я их заработала вот на том типе, который сейчас бегает по холлу и избивает последних своих избирателей.

– Эльвира, ты чудо, – растроганно произнес Алексей Иванович.

– Да, но вы не спрашиваете, как я заработала эти деньги?

– Ну, это понятно, – без тени сомнения заявил тот.

– И как? – не отставала Эльвира.

– Ну… – потянул Алексей Иванович.

– Да что вы нукаете, не запрягли ведь еще пока.

Алексей Иванович нехорошо улыбнулся:

– Я так полагаю, что ты, Эльвирочка, очень красивая женщина, и… – Он опять прильнул к двери и тут же радостно прокричал:

– Все, конец Худинскому, милиция приехала, разнимает дерущихся.

Он повернулся, радостно улыбаясь, но неожиданно получил ощутимый удар в солнечное сплетение. Это его тут же согнуло пополам.

– Запомните, – жестко сказала Эльвира, – за красоту платят только в музее и на подиуме.

Алексей Иванович схватился за живот, болезненная гримаса исказила его лицо.

– Ну что ты, я ведь только… – пытался что-то сказать он.

– Только пошутил? – иронически перепросила его Эльвира.

– Нет, подумал.

Сейчас ему было не до иронии Эльвиры, он даже не вспомнил недавно произошедший подобный же случай с его помощником.

– Вот за это и получил, – резюмировала Эльвира.

Все это Марк Семенович наблюдал с большим удовлетворением и улыбкой на губах.

– Все, на этом все разборки закончены. Марк Семенович, делайте свои деруны и возьмите, кстати, эти деньги. – Она протянула пачку долларов, пояснив: – Неприлично простой секретарше держать такую сумму при себе, да и не безопасно к тому же. Оприходуйте, пожалуйста, по статье «Непредвиденные расходы», неизвестно еще, какие траты нам предстоят.

– Ну что ты, Эльвирочка, – пропыхтел, кажется, уже отошедший от прямого хука в живот Алексей Иванович. – Они твои, это ты их заработала, тебе и распоряжаться ими.

– Да, действительно я их заработала, но не так, как вы об этом только что поведали нам.

Алексей Иванович засмущался:

– Прошу тебя простить меня и забыть сказанную мною глупость.

Да и так он сказал это жалостливо, что Эльвира тут же, без всяких раздумий приняла его извинения, она вздохнула: