Я дрался на Т-34. Третья книга

– Выходи на меня.

На этом связь с ним прервалась. Как потом мне рассказали, его танк был подожжен. Экипаж покинул машину, но продолжал вести бой в рядах пехоты. Мельников и механик-водитель Константин Жуков погибли. Позиция взвода Мельникова была захвачена, и немцы подошли к позициям артиллеристов. Я принял решение ввести в бой резерв – взвод лейтенанта Шустова. Отослал заряжающего к месту расположения резерва и продублировал по радио Шустову контратаковать с фланга прорвавшиеся танки. Сам сел на место наводчика, а наводчика поставил заряжающим. Расстояние до танков противника было 200–400 метров, да к тому же они шли бортами ко мне. Довольно быстро я поджег два танка и два самоходных орудия. Тут подоспел взвод Шустова. Он контратаковал во фланг прорвавшиеся танки. Я сжег еще два танка. Брешь в нашей обороне была ликвидирована, положение стабилизировалось.

Надо отдать должное пехотинцам – без их помощи отразить атаки мы бы не смогли.

Вот что пишет в своей книге «Так шли мы к победе…» командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал армии И.Х. Баграмян:

«Командир бригады полковник М.Г. Фещенко ночью успел окопать свои танки и на рассвете 22 августа дал решительный отпор гитлеровцам. Потеряв 13 танков, они отступили. Но это была, видимо, только разведка.

Вскоре фашистские танковые части сплошным бронированным валом ринулись в атаку. В течение пяти часов 19-й танковый корпус и стрелковые части отбили шесть мощных танковых атак.

Особенно ожесточенный бой разгорелся в районе деревни Букайши, где насмерть стояли 1-й и 2-й танковые батальоны 202-й танковой бригады под командованием лейтенанта Казакова и капитана Падукова, а также батарея противотанковых орудий капитана В.Н. Кирмановича». Это был тот самый редкий случай, когда командующий фронтом прибыл на наблюдательный пункт бригады.

Позднее из письма заместителя командира 202-й танковой бригады полковника Окопного я узнал следующее. Когда командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал армии Баграмян прибыл на наблюдательный пункт бригады, он в первую очередь спросил командира:

– Какое подразделение ведет бой?

В бригаде полностью в боевом строю был только 2-й танковый батальон. Командир ответил:

– 2-й батальон капитана Падукова.

Командующий сказал:

– Срочно отправляйте реляцию на представление его к званию Героя Советского Союза.

Что и было исполнено.

Корпусная газета «Вперед» за 24 августа в статье «Немецкие танки не прошли» писала:

«На нашем участке немецко-фашистские захватчики предприняли ряд ожесточенных атак, чтобы прорвать нашу оборону. Наши воины стойко отражали атаки противника, проявили мастерство бить наверняка. На правом фланге гитлеровцев встречали огнем танкисты Падукова, на левом – Казакова, а в центре громили врага артиллеристы Кирмановича. Танкисты и артиллеристы подпускали немецких «тигров» и «фердинандов» на близкое расстояние и били их в упор. В яростных атаках танкисты, артиллеристы и минометчики наших подразделений нанесли врагу огромные потери и не пропускали ни на один метр.

В бою, в районе Букайши, погибли многие танкисты. Старший лейтенант Анатолий Мельников и старшина Константин Жуков пали смертью героев, но клятву «Ни шагу назад» выполнили.

Так могут драться люди, перешагнувшие барьер страха, люди, горячо любящие свою Родину, до глубины души ненавидящие коварного врага, верные патриоты, готовые отдать свою жизнь на алтарь победы».

После боя в первую очередь отоспался, так как эти трое суток не смыкал глаз. Экипажи приводили в порядок материальную часть. Вечером принялся устанавливать потери и писать представления на награды. В этом бою батальон потерял только один танк сгоревшим. В нем погибли командир взвода Мельников и механик-водитель Жуков. Командир бригады сказал, что я могу представить двоих отличившихся к званию Героя Советского Союза. Я так и сделал.

В ночь на 23 августа я перегруппировал свои силы, сменил позиции танков Т-34, а приданные батальону два танка ИС-2 поставил на самом угрожаемом направлении.