Я дрался на танке. Продолжение бестселлера «Я дрался на Т-34»

Только к утру у нас подбили головной танк, он не сгорел, но вышел из строя. Самоходка стояла в засаде. Ее мы ликвидировали. В тот же день нарвались на еще один поспешно организованный немецкий заслон. Батарея противотанковых пушек, одна из них была спрятана в стороне, сбоку. Она и подбила наш первый танк. Я вышел к подбитому танку, и Миша, мой наводчик, сбил пушку первым выстрелом. Потом обстреляли батарею, и я подозвал к себе еще один взвод на подмогу. Вместе подавили батарею, которую немцы не успели толком замаскировать, и огнем отогнали самоходное орудие. После этой задержки в авангард встал второй батальон и пошел на Хуши, важный транспортный узел, а мы за ним. Наступил вечер. Едем — деревня. В ней уже полно пехоты нашей, повозки, кобылы. Где они шли, как нас обогнали? Не знаю. Когда вышли к Хуши, перед нами открылась большая падь, шириной километра полтора. На той стороне долины, на высоте стоит сам город, а внизу мы увидели огромное количество автомашин. Машины шли, наверное, рядов в двадцать, не меньше. Фашисты отступали из города, из намечающегося окружения. Машин были сотни, если не тысячи. Мы двумя батальонами их успели перехватить и открыли огонь. Вначале по головным, чтобы никому не дать уйти. Машины горят. В городе тоже бой идет, там оставались очаги сопротивления, а этих мы зажали в долине. Невдалеке, километра три-четыре, был виден аэродром. Немецкие самолеты поднимались с него, бомбили нас и садились обратно на дозаправку на наших глазах. Целый день шел бой за Хуши. К вечеру мы пробились к городу, а к утру полностью очистили его от немцев. Затем, не останавливаясь, вышли к берегу реки Прут, замкнув кольцо окружения. Батальон вышел к сожженному мосту, где занял оборону, поджидая отступающих немцев. Но немцев отступало немного, 6–7 танков мы уничтожили на этом рубеже. Второй батальон получил свою задачу и работал отдельно от нас. На той стороне Прута уже действовал наш наступающий 4-й мехкорпус, под командованием генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Жданова, после войны он у нас командовал дивизией в Забайкалье, я его хорошо знал. Впоследствии он стал Героем Советского Союза, Народным Героем Югославии, в его честь даже улицы там называли.

От Жданова к нам прибыл капитан, разведчик, для координации действий.

Дальше были бои, дрались каждый день, сейчас в памяти уже стерлись и названия населенных пунктов, и многие имена. Иногда всплывают какие-то фрагменты.

Однажды в бою заряжающий замешкался, я от прицела оторвался, повернулся к нему, ору: бронебойный, давай быстрее! Поворачиваюсь обратно, что за ерунда?! Под прицелом находится револьверное отверстие, чтоб из пистолета стрелять, смотрю, выше еще одно появилось, открытое, а прицела нет. Огляделся, понял. Пока я к заряжающему нагнулся, в башню болванка попала, отбила напрочь прицел и воткнулась в казенную часть пушки. Если бы я там сидел, полголовы бы снесло. На фронте так — повезет либо нет. В танковой дуэли все решают мгновения. Я остановился возле лесопосадки, чтобы сориентироваться, еще один танк моего батальона прошел на пятьдесят метров вперед, и тоже остановился. Как оказалось, вовремя. В этот момент он был обстрелян с ближайшей высоты немецким танком. Я сам видел, как снаряд ударил в землю буквально в паре метров перед тридцатьчетверкой и красной точкой срикошетил вверх. Наш танкист, к сожалению сейчас не вспомню его имя, развернул башню и первым выстрелом поджег немца. Я выглянул, увидел факел в полутора километрах от нас. Новые Т-34 с 85-миллиметровыми орудиями уравнивали наши шансы с немцами в дуэлях на дальней дистанции. В остальных батальонах пока оставались Т-34–76. Подошел, поблагодарил экипаж: «Молодцы, ребята, горит немец». — «Нормально, комбат». Если бы парень промахнулся или немного промедлил, то все, второй выстрел сделать ему бы не дали, фашист бы его наверняка уничтожил.

После взятия одной деревеньки к нам попали в плен пятеро вражеских солдат. Удивила их внешность, явно азиатский тип лица. По-русски не понимали или делали вид, что не понимали. Проверили документы, оказалось — узбеки, национальная часть. Расстреляли немедленно. Приходилось драться и с власовцами, те воевали отлично, ничего не скажешь. Это русские мужики, и терять им было нечего. Но и мы их не жалели.

Бригада подошла к Бухаресту, уже зная о том, что румыны прекратили сопротивление, король Михай пришел к власти. Правда, сообщили нам об этом с задержкой, и случались недоразумения, наши ребята разоружали румын, попавшихся по дороге. Не знали, что они уже на нашей стороне. Бригаде было приказано остановиться перед Бухарестом. В вечернем городе мирно горели огни, я уже видел трамваи, идущие по городу. На нескольких легковых машинах из румынской столицы в бригаду прибыла целая делегация. Легковушки робко остановились возле передовых танков нашего батальона. Ко мне подошел человек, оказалось, наш, представитель Наркомата внешних сношений, предъявил документы:

— В город входить не нужно, никто вас с пушками не встречает, будете входить послезавтра, парадной колонной.