Читаем Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945. полностью

—  На ваш взгляд, вот эти ударные операции ис­требителей с бомбами, они были нужны или без них можно было и обойтись?

— Когда как. Когда и нужны, а когда и не очень. Та­кие удары — это помощь нашим наземным частям, ну и разгрузка штурмовой авиации. Это позволяло нашим штурмовикам на мелочи не отвлекаться.

Я эти вылеты, особенно на штурмовку войск, не любил. Я же истребитель! Моя задача — с воздушным противником драться. А тут летишь с этими двумя «чушками» — ни скорости, ни маневренности, да еще и зенитки по тебе бьют. Но мне приказывали, и я летал.

—  До какого времени ваш полк воевал на Як-7Б?

— В конце 1943-го, в начале зимы, нас вывели на переформирование, мы сдали оставшиеся самолеты

«братскому» 106-му авиаполку, а сами поехали в тыл, в Саратов. Там на авиазаводе и получили только что соб­ранные Як-1 с вооружением в виде пушки ШВАК и од­ного синхронизированного (левого) УБС, с «форсиро­ванным» двигателем. Именно с М-105ПФ. Хотя такая модель Як-1 — с УБС и простым двигателем — тоже была, и в нашем полку какое-то время несколько таких было (их на пополнение перегонщики с ремзаводов пригоняли).

—  Як-1 был лучше Як-7Б?

—  Явно лучше. Он был легче, а значит, маневреннее и динамичнее. Видимо, в этой модели «яка» было боль­ше металла и меньше дерева. Максимальная скорость у Як-1 была поменьше, чем у «мессера», километров на 10—15. По прямой, на одной высоте мы «мессер-шмитт» догнать не могли. Динамика разгона — вровень с «мессером», Як-1 не отставал, «за газом ходил».

Насчет «вертикали» скажем так: если «вертикаль» у «сто девятого» принять за «пять», то у Як-1 вертикаль­ный маневр был на «четыре с плюсом». Я считаю, что даже этот тип «яка» был тяжеловат, поэтому на «верти­кали» и уступал.

Но тут так было: «горка», да и другие вертикальные фигуры, у «мессера» были получше. В основном за счет того, что на «вертикали» «мессер» был быстрее, отры­вался он от «яка» на вертикальных фигурах (например, на «горке» «сто девятый» был быстрее «яка» километ­ров на 40). Величина же фигур была практически оди­наковой.

В общем, все зависело от боевой обстановки. Если у нас было преимущество по высоте (хоть метров 200), а значит, и запас скорости, то мы уверенно дрались со «сто девятыми» и на «вертикали», тем более что по бое­вому развороту посильнее уже был Як-1. Почему-то, ус­тупая практически на всех вертикальных фигурах, по боевому развороту, Як-1 был сильнее. На боевом раз­вороте Як-1 и большую высоту набирал, и разворачи­вался с меньшим радиусом. В бою часто бывало, что в одинаковой ситуации «мессера» уходили на «горку», а «яки» на боевой разворот.

Если же встреча с «мессерами» происходила на од­ной высоте, то боев на «вертикали» мы старались избе­гать.

По горизонтальному маневру все было наоборот, если «горизонталь» Як-1 принять за «пятерку», то у «мессера» — твердое «четыре». «Четыре», естественно, у «трехточечного». «Пятиточечный» Ме-109Г виражил плохо.

Что касается боевых скоростей в маневренном бою, то тут скорости «яка» и «мессера» выравнивались — диапазон от 200 до 550 км/час, эти скорости считались боевыми.

В общем, если брать характеристики скорости и ма­невренности в сумме, то Як-1 и Ме-109Г были пример­но равными истребителями. Если оценивать эти истре­бители в различных видах боевых задач, то в половине предпочтительней было драться на «мессере», в другой половине предпочтительней был «як». В поединке в ма­невренном бою Ме-109Г и Як-1 («один на один») исход зависел исключительно от мастерства летчика.

—  Скорость крена Як-1 ?

—  Да такая же, как у Як-7Б.

—  Что значит — Як-1 не любил пикировать? Он что, пикировал плохо?

—  Пикировал он хорошо, но была у него особен­ность: если угол пикирования был небольшой, то Як-1 надо было в пике удерживать ручкой, а то он все время стремился из пике выйти самостоятельно. Малые углы пикирования Як-1 не любил. На больших углах «як» пи­кировал вполне нормально. «Сто девятый» на пикиро­вании был лучше Як-1.

—   

На выходе из пикирования Як-1 не запазды­вал?

— Нет, ничего, кроме обычной «просадки». Я же го­ворил, что на боевых скоростях все маневрирование у «яков» выходило очень резко.

Вот еще какой вопрос — в бою закрылками пользовались для уменьшения радиуса виража?

— Очень редко. И только при атаке бомбардиров­щиков; в бою с истребителями — никогда. В бою с ис­требителями использование закрылков ведет к слиш­ком большой потере скорости. Ни к чему это было — у «яка» и без закрылков вираж меньше, чем у «мессера».

—  

Какой был обзор из кабины Як-1 ?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное