Я дрался в Вермахте и СС

– Во время войны русские солдаты говорили: вот кончится война, и я буду… Что говорили немецкие солдаты?

– Только не военным. Все что угодно, только не военным.

– Как вы видели окончание войны?

– Я думал, что вообще все будет по-другому. Понимаете, для нас это не была шести-семилетняя война, которая началась в 1939 году. Для нас это была тридцатилетняя война, которая началась в 1914 году. Война, которая началась в 1914 году, была взрывом, при котором образовались все эти Польши, Чехии, Югославии и т. д., которых тогда не существовало, они принадлежали России, кайзеровской Германии и Австрии. Война началась с того, что убили представителя австрийского кайзера, и Германия была обязана оказать помощь. Но всегда Франция, Англия и Америка превращали эти относительно маленькие конфликты в мировые войны. Вторая мировая война была превращена в мировую войну Францией, Англией и Америкой. Это они нам объявили войну, а не мы им. В целом Америка думает только об экономике. Остальные страны слишком глупые, чтобы это осознать. Я мечтаю (в сегодняшней Германии это невозможно, в другой Германии) о том, что Россия вернула бы Германии Восточную Пруссию. При поддержке русских, которые сделают Польшу опять маленькой, Восточная Пруссия была бы опять немецкой. Это моя мечта.

– Когда вы поняли, что война проиграна?

– Мой отец был журналистом. Он всегда не боялся высказывать собственное мнение, и в начале 30-х годов, когда все стало национал-социалистическим, он попал под подозрение, что он против нацистов. После войны мы узнали, что моего отца должны были отправить в концентрационный лагерь, но у него был друг, который помог оттянуть отправку. Когда началась война, мой отец сразу ушел в армию, потому что с солдатом они ничего не могли сделать. Мне еще не было 18 лет, когда я решил пойти добровольцем, поэтому нужно было получить письменное разрешение от отца. Во время своего первого отпуска с фронта, это было, вероятно, в 1940 году, он со своей частью ехал из Польши в Италию и по дороге заехал домой всего на одну ночь вместе со своим командиром. Этот командир, майор, был в курсе, что я, идиот, хочу стать солдатом. Он мне сказал: «Слушай, я был такой же молодой, как ты, и я был такой же тупой, как ты. Пойми, война уже закончилась, она уже проиграна». Я не поверил. «Вот Россия – а Россия на моей школьной карте занимала полкарты. Они хотят на нас напасть. Русские превращены в рабов большевиками, они будут за нас». – «Это все неправда». С этого момента я в целом знал, что войну мы не выиграем, но еще этому не верил. Потом, в России, поверил.

– Как и к кому вы попали в плен?

– Я попал в плен к американцам в центральной Германии в районе Тогнгау?.. Цорнгау?.. в апреле 1945 года. Сначала нас везли на запад на автомобилях, потом на поезде в открытом сверху товарном вагоне. Я хотел сбежать по дороге, взобрался на верх вагона, посмотрел, а там сидит охранник. Он меня заметил и начал ругаться. Нас привезли в Майнц на Рейне. На вокзале наш локомотив взорвался, а нового не подали. Так мы простояли до ночи. Когда стемнело, американцы стали освещать вагоны прожекторами. Я выбрал момент, когда меня не было видно, вскарабкался наверх и выпрыгнул из вагона. Приземлился прямо в воронку с водой. Кое-как выбрался с вокзала. Среди разрушенных бомбежкой домов заметил один целый. Было непонятно, есть там американцы или нет. Я лег в развалинах и стал наблюдать. Американцев вроде не было. Вскоре туда пришли две женщины, я еще подождал и постучался в дом. Сказал: «Не пугайтесь, я немецкий солдат». Они сказали, что дом часто проверяют американцы, и посоветовали спрятаться на чердаке. Утром я спустился. Мне дали поесть, переодели в гражданское.

Я решил идти к знакомым крестьянам, которые жили недалеко на другой стороне Рейна. Познакомился я с ними еще до войны. Мне было 16 лет, когда мы всем классом поехали на велосипедах из Бреслау в Берлин. В Берлине мы хотели увидеть Геббельса и послушать его выступление. Потом мы на поезде поехали в Кобленц, а оттуда вверх по Мозелю, по направлению к Франции. Потом мы поехали в Нае (Nahe) и вернулись в Висбаден. Мы шли по Висбадену и удивлялись, почему на улицах темно и никого нет. Нас остановил полицейский, спросил, что мы делаем. Мы сказали, что возвращаемся домой. Он сказал, что мы сумасшедшие, сегодня началась война с Францией. Нас отвели на крестьянский двор, где мы прожили несколько денй. Вот к этим крестьянам я и решил податься.