Я думала, я счастливая... (СИ)

Тамара налила себе чай. Вспомнила, что вчера она так ничего и не съела. «Теперь еще эти ребра выбрасывать, — брезгливо поморщилась она. — И зачем я их вчера жарила?» На душе было тошно. Хотелось прижаться к чьему-нибудь теплому плечу и пожаловаться. И чтобы никто ее ни о чем не расспрашивал, а просто обнял и дал наплакаться вволю. Нарыдаться бы, навыться, как по покойнику, глядишь, и полегчало бы. Но пожаловаться некому. Подруг она не нажила, да и стыдно. Мама? Она выслушает, а потом поинтересуется, где она, Тамара, проглядела? «Надо было не в облаках витать, а за мужем следить», — вот и всё, чем она может утешить. Никогда в жизни Тамара не слышала от нее поддержки. Всегда во всем была виновата сама. Даже тогда, с этими дурацкими желудями, мама сказала: «А как ты хотела? Почему Соня должна была за тебя сделать твою работу? Вот и получила поделом. Делай выводы». И Тамара делала выводы. Больше маме она никогда не жаловалась. Даже, когда было совсем тяжело.

В задумчивости она покрутила на столе кружку, подняла глаза и увидела, что фотография снова висит на своем прежнем месте. Ее охватила сама настоящая ярость. Она резко соскочила, расплескав чай, и сорвала их улыбающиеся лица. В остервенении она принялась рвать фотографию на клочья. Плотная бумага поддавалась плохо, и тогда Тамара выдвинула мусорное ведро и бросила ее в черный пластиковый пакет. Следом полетел и приготовленный вечером ужин.

Не желая видеть мужа, она снова спряталась в спальне. Слышала, как он встал, немного повозился в ванной и на кухне, а потом хлопнул входной дверью. Некоторое время Тома в оцепенении сидела на кровати, ковыряя кожу вокруг указательного пальца. Дурная детская привычка проявлялась, когда она сильно нервничала. В последний раз в кровь ободранные пальцы были перед увольнением с работы. Боль в руке отвлекла. Тамара недоуменно посмотрела на капельку крови, выступившую на фаланге, перевела взгляд на стенной шкаф. Вся одежда Николая хранилась здесь. «Что же, он ушел в том же, что и вчера? — лениво проскочила мысль. — Впрочем, какая разница…»

Она легко поднялась с кровати и с усилием подняла ее верхнюю часть. Внутри хранились вещи, не требующие частого использования — летние тонкие одеяла, старые пледы, которые они брали с собой на пикник, искусственная елка, чей звездный час должен был вот-вот настать. А еще чемоданы. Два больших и один маленький. Сдувая со лба челку, Тамара вынула те, что побольше. Потом открыла шкаф и окинула взглядом ровные стопки футболок, ряд отглаженных рубашек, выдвинула ящик с трусами и носками. Складывала всё аккуратно, будто отправляла мужа в командировку или на курорт. Не забыла и о кашемировом свитере и другом, с толстым высоким воротником. Бросила прозрачный пакет с плавками. Отошла в сторону, что-то прикинула и отодвинула ногой второй чемодан. Кажется, и так всё поместилось. Остальное заберет потом. А, еще же обувь. Она поставила табуретку и залезла на верхнюю полку. Там хранились пустые коробки. Упаковала его кроссовки, еще одни теплые ботинки, а сверху положила прозрачные тапочки для бассейна. Застыла и еще минуту разглядывала эту сюрреалистичную картину. Массивные толстой кожи ботинки и легкомысленные резиновые тапки. Ей стало смешно. Она вдруг, и правда, захохотала. Боже, вот так жизнь! Вчера она заботливо давила шиповник для того, чтобы муж был бодр и здоров, а сегодня хлопотливо пакует трусы и тапочки. И всё это для его любовницы! Для Сонечки! Вот, получите, пожалуйста, дорогая Соня! Немножко б/у, но сохранила, как могла. Пользуйтесь на здоровье! Смех утих, а на глазах появились злые слезы.

Выдвинув ручку, Тамара покатила раздувшийся в объеме чемодан в прихожую. Взяв отдельный пакет, побросала туда зубную щетку, бритвенный станок и любимый парфюм Николая. Водрузила сверху, на чемодан. Красноречивее и быть не может! Она надеялась, что у Коли достанет мужества не упираться, а взять свои вещички и отбыть в страну вечной неземной любви. Здесь, по всей видимости, любовь закончилась.

Сама она собиралась уйти из дома на весь день. Давно планировала посетить выставку, а потом побродить по магазинам в центре. Они сейчас волшебно украшены, да и сама атмосфера там царит праздничная. Это поможет отвлечься. Можно зайти в любимую закусочную и заказать себе порцию пельмешек с щукой. От мысли о горке дымящихся пельменей, засосало в желудке. Тамара быстро принялась собираться. Она уже докрашивала ресницы, как вдруг ее осенило: а что если Николай сегодня не придет домой? Нет, это невозможно. Она быстро написала ему сообщение. Телефон тут же зазвонил, но Тома равнодушно отложила его в сторону.