Я думала, я счастливая... (СИ)

Поговорив с ним, Тамара прикинула, сколько у нее есть времени. Немного. Она вскочила и начала прибирать постель, соображая на ходу, что ей надеть и чем покормить неожиданного гостя. Вдруг заметила, какой сегодня солнечный и хороший день — это Женька привез настоящую весну! Заметалась, забегала по квартире — из ванной в комнату, потом на кухню к холодильнику, потом опять в ванную за косметичкой. Настроение было чудесным, Женькин сюрприз удался! Быстро привела себя в порядок, улыбнулась отражению, отмахнулась от мысли, что в доме нечем особо угостить — плевать, сходят в кафе! А потом будут просто гулять, погода-то, сегодня какая! И вдруг застыла на месте. Пока она здесь легкомысленно порхает, как бабочка, готовится к встрече с любовником, там, в больнице, ждет вердикта врачей Николай. Сегодня, наконец, состоится консультация и станет понятно, что там со зрением. А она? Она даже до сих пор не отвезла ему вещи. Вот как сбежала, услышав от мужа чужое имя, так и уже два дня не появлялась. Но дату консультации она запомнила. А вдруг… Вдруг он всё-таки ослеп? «Тебе какая разница? — зашептала темная сторона, — у него есть любовь, которая о нем позаботится. Всё, что могла, ты сделала». Тамара недовольно сдвинула брови, никак ей не привыкнуть к мысли, что Николай ей теперь чужой. Двадцать с лишним лет, неплохих лет, просто так не выкинешь. Она нерешительно взглянула на себя в зеркало, боясь прочитать в глазах осуждение. К самой себе. Но увязнуть во внутреннем споре ей не позволил звонок в дверь. «Как-то чересчур быстро Женька добрался», — удивилась Тамара. Но за дверью оказалась Лёлька.

— Я пришла за своими весенними ботинками, — с порога объявила она, даже не поздоровавшись.

Значит, не забыла резкие слова матери, обиделась. Тамара пожала плечами, молча указывая на шкаф в прихожей. Ольга открыла дверцы и принялась копаться во внутренностях коробок, составленных по порядку на верхней полке.

— Лёля, там подписано. Не нужно вскрывать каждую, — терпеливо напомнила Тамара.

Оля обернулась, смерила мать высокомерным взглядом и снова принялась двигать коробки. Наконец, она нашла то, что ей было нужно, и спрыгнула со стула.

— А ты куда собралась? К папе? — все же спросила она, надеясь затеять разговор.

Сложно найти общий язык, но уходить просто так не хотелось. Опять мама оскорбится.

— Нет, — спокойно ответила Тамара. — А вот ты могла бы и съездить. Заодно и вещи бы отвезла.

— Поехали вместе, — нашла спасительный компромисс Лёлька.

Тамара покачала головой.

— Я не могу. Я занята.

— Чем это? — искренне удивилась Лёля.

Тамара ответить не успела. Зазвонил домофон.

— Да, Жень. Заходи…

— А-а-а, понятно! — издевательски протянула Ольга. — Не мать Тереза, конечно… А что, этот Женя уже с чемоданом? Вместо папы тут жить будет? Быстро ты… Небось жалеешь, что он не погиб, да? Сразу бы…

Тамара и сама не поняла, как ударила дочь. Впервые в жизни она дала ей пощечину. Лёля ошарашенно замолчала, громко сглотнула, а потом прошипела:

— Не волнуйся. Устраивай свою судьбу. О папе есть, кому позаботиться.

Она схватила коробку с обувью и вылетела на площадку, громко хлопнув дверью. Тамара стояла, обессиленно опустив руки. Правая ладонь горела, а сердце, казалось, развалилось на куски. Руки подрагивали, и сразу стало как-то холодно и тоскливо. Даже весело расчертившие прихожую солнечные лучи, стали незаметны. Тамара внимательно посмотрела на свои ладони, попыталась представить, как она вообще смогла ударить дочь, и не поняла. Ей показалось, только что она сама себя загнала в ловушку. С треском упала задвижка, и западня захлопнулась, отрезав ее от того, что она называла семьей. Неуклюже опустившись на стул, она зарыдала.

Глава 31

Солнце щедро разливало тепло, словно специально копило его все прошлые месяцы. Город сразу ожил, заблестел витринами и свежепомытыми автомобилями. На улицу высыпали даже те, кто не любил бывать на людях — долгожданная весна перетянула всех на свою сторону.

Тамара и Женя медленно брели по набережной, щурясь от бликов на воде. Отражаясь, они слепили даже сквозь темные стекла очков.

— Смотри, Том, прямо, как у нас на юге, — сказал Женя, глядя на кораблики, скользящие по реке. — Ну и теплынь сегодня!

Тамара вежливо улыбнулась уголком рта и остановилась у гранитного парапета. Женя взял ее за руку и потянул к ступенькам, ведущим к воде. На площадке внизу, на самом солнечном месте, стояла небольшая скамейка, больше напоминающая простую деревянную лавку. Вот туда-то почти насильно и усадил Женя свою молчаливую спутницу. В душу особо не лез. Хватало глаз Тамары — наполнены болью так, что еще секунда, и страдание выплеснется через край, потечет вниз, смешиваясь с темными волнами реки.