Я дышу, и значит – я люблю

Райские яблоки

Я когда-то умру – мы когда-то всегда умираем, —
Как бы так угадать, чтоб не сам —
                                               чтобы в спину ножом:
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем, —
Не скажу про живых, но покойников мы бережем.

В грязь ударю лицом,
                                 завалюсь покрасивее набок —
И ударит душа на ворованных клячах в галоп,
В дивных райских садах
                               наберу бледно-розовых яблок…
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Прискакали – гляжу —
                            пред очами не райское что-то:
Неродящий пустырь и сплошное ничто —
                                                                   беспредел.
И среди ничего возвышались литые ворота,
И огромный этап – тысяч пять —
                                                     на коленях сидел.

Как ржанет коренной!
                           Я смирил его ласковым словом,
Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел.
Седовласый старик
                       слишком долго возился с засовом —
И кряхтел, и ворчал, и не смог отворить – и ушел.

И измученный люд не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг
                               с онемевших колен пересел.
Здесь малина, братва, —
нас встречают малиновым звоном!
Все вернулось на круг,
                                  и распятый над кругом висел.

Всем нам блага подай, да и много ли требовал я
благ?!
Мне – чтоб были друзья,
                       да жена – чтобы пала на гроб, —
Ну а я уж для них наберу бледно-розовых яблок…
Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.

Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых:
Это Петр Святой – он апостол, а я – остолоп.
Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок…
Но сады сторожат – и убит я без промаха в лоб.

И погнал я коней
                  прочь от мест этих гнилых и зяблых, —
Кони просят овсу, но и я закусил удила.
Вдоль обрыва с кнутом
                              по-над пропастью пазуху яблок
Для тебя я везу: ты меня и из рая ждала!

1977