Я - эль Диего (ЛП)

Неудачи стали нас преследовать начиная с 13 апреля 1996 года, в Росарио, в матче против «Ньюэллз Олд Бойз». До той встречи мы не знал поражений, хотя играли так себе. В тот вечер я прошел через все круги ада: сперва вратарь парировал мой удар с 11-метровой отметки, а под конец я получил мощный удар по правой ноге. Я ушел с поля, так как не мог больше терпеть эту боль, а с трибун несся свист в мой адрес. Они мне не верили! Они не верили в то, что я получил травму; как такое могло случиться?! Я словно чувствовал в ноге теннисный мяч, а какие-то недоумки еще и сомневались.

«Архентинос Хуниорс» мы забили четыре мяча и начали смотреть на турнирную таблицу уже совсем другим взглядом. Однако мое возвращение, черт побери, оказалось неудачным: 9 июня я вновь не смог забить проклятый пенальти, на этот раз «Бельграно». Лабарре отразил мой удар, я пошел к центру поля и услышал как с трибун несется: «Марадоооо, Марадоооо!» так, словно они меня прощали, делали мне снисхождение. Я даже не захотел посмотреть в их сторону! Я знал, что там сейчас плачут Клаудия и мои дочери. Они действительно плакали! Когда матч уже подходил к концу, и казалось, что все завершится никому не нужной ничьей, я подобрал мяч, прошел с ним немного и что есть силы ударил по воротам. Мяч просвистел надо всеми, перелетел через Лабарре и, ударившись о дальнюю штангу, оказался в сетке; я их сделал, я сделал их всех… Бог в очередной раз протянул мне руку помощи.

Я прекрасно понимал, что мое возвращение не пройдет тихо и мирно. На этот раз Бог оставил меня, и наши пути пересеклись с дьяволом… Нет, хуже чем с дьяволом. Это был Кастрильи. Вспоминая 16 июня 1996 года, матч в гостях против «Велес Сарсфилда», я прихожу к выводу, что именно те события повлияли на мое будущее в «Боке». Мы играли против нашего непосредственного соперника в борьбе за чемпионский титул, вели в счете, и первые полчаса той встречи я провел как никогда хорошо с того момента, как решил вернуться. Как всегда, настоящим героем смотрелся Каниджа, который открыл счет на 15-й минуте, и я то и дело загружал его мячами… А я умудрился забить пяткой, и когда я это сделал, мне аплодировали даже болельщики «Велеса». Но нас ограбили, у нас украли победу. В наши ворота назначили штрафной удар и пенальти, которых и в помине не было! Не было!

Этот пенальти, назначенный за две минуты до перерыва, вывел меня из себя. Точнее, не пенальти, а Кастрильи! Только ради болельщиков «Боки» я обошелся с ним уважительно; а так я бы просто разбил ему морду. Я встал на его пути, убрал руки за спину и спросил его, почему он так поступил. Он был нем как рыба. Я спросил его еще раз: «Все мы люди, объясни, пожалуйста, зачем ты это сделал?». И вновь мой вопрос остался без ответа. Тогда я не выдержал и закричал: «Ты что, сдох?!». И он мне ответил, ответил так, что едва не сразил наповал: после окончания матча меня выбрали для прохождения допинг контроля. «А его, почему вы не возьмете на допинг-контроль его?!» – спрашивал я всех вокруг, но они только отводили глаза. Единственное, чего я хотел в тот момент – чтобы Кастрильи никогда больше не допустили к судейству. А чемпионство от нас уже ушло, ушло в который раз; если бы мы выиграли тот матч, уже никакая сила не смогла бы нас остановить. И тогда я бы мог уйти с высоко поднятой головой, уйти так, как я того заслуживал.

Я вернулся в матче с «Росарио Сентраль», 29 июня вечером, на стадионе «Хиганте де Арройито». Мы победили, сыграли довольно неплохо, продолжали претендовать на победу в чемпионате, но я… я вновь не реализовал пенальти! В третий раз подряд! Невезение? Да, но это невезение уже начинало меня доставать. Но только меня, потому что команда все равно продолжала набирать очки, несмотря на то, что я не забивал пенальти.

Все это начало казаться мне каким-то издевательством, тем более, что во встрече с «Ривером» произошло то же самое! Тот вечер, 14 июля, оставил в моей памяти двоякое впечатление: я попал с «точки» в штангу, но «курам» мы закатили аж четыре штуки! Один гол записал на свой счет Пепе Басуальдо, и три – Кани, который выглядел просто превосходно. Я чувствовал, что мы еще уступали «Велесу», но в то же время от матча к матчу наша игра улучшалась… «Носач» Билардо наконец-то смог построить команду: Наварро Монтойя в воротах, Гамбоа – либеро, Фаббри и «Рыжий» Макалистер – стопперы, Басуальдо и Кили Гонсалес – фланговые игроки, Каррисо – в центре поля, Верон – тут и там, Каниджа и Чами, белый и черный, — в атаке. Я? Я там, где это было нужно. Меня уважали все соперники без исключения. Уважали так, что я решился предложить себя в сборную Аргентины, но Пассарелла никак на это не отреагировал и ничего мне не ответил.