Я это все почти забыл

дакции нашлись четыре письма от неизвестного читателя, отклики на по-

мещенный в газете «памфлет» некоего В.Коржева «Иржи Гаек мотается по

свету». Публикация появилась 3 сентября 1968 года, кто этот В.Коржев, я не

имел представления, никто из моих друзей в редакции, кому я звонил из Ир-

кутска, тоже не знал ни автора, ни каким образом это появилось в газете.

Подобным псевдонимом обычно подписывались материалы, направленные

для публикации из отделов ЦК КПСС или управлений КГБ. Этот опус был

особенно разнуздан: «…Говорят, что в период оккупации немцами Чехосло-

вакии И.Гаек, чтобы уцелеть, сочинял угоднические письма в гестапо. И

именно гестапо спасло жизнь И.Гаеку, которому пришлось крепко порабо-

тать на нацистов. Может быть, поэтому он в свое время сменил фамилию

Карпелеса на Гаека. Вот уже две недели Гаек-Карпелес болтается по разным

городам и весям» 24.

Это про действ ующего тогда министра Чехословакии!

Морально растоптать единомышленника, вчерашнего друга, попавшего

в немилость к руководству, было обычным в советской идеологической

практике. Но мне хотелось рассказать Гаеку не об этом, не столько об этом, а

об обнаруженной много лет спустя и ошеломительной реакции никому не

известного читателя Б.И.Цукермана на выпад Кремля против чехословацко-

го министра.

Письмо пришло на имя главного редактора «Известий» 26 сентября

1968 года: «…В Вашей газете был опубликован “памфлет” В.Коржева под

названием “Иржи Гаек мотается по свету”. Я вспомнил об этом на днях, когда

в коммунистической печати стали появляться заметки о том, что Чехослова-

кия направила ноты протеста правительствам СССР, Германии, Польши, Вен-

грии и Болгарии, в которых отводила обвинения, высказанные в печати этих

стран в адрес некоторых государственных деятелей Чехословакии и, в част-

ности, в адрес министра иностранных дел ЧССР И.Гаека. Затем до меня до-

шел слух, будто советский представитель принес извинения в связи с публи-

кациями в советской печати относительно И.Гаека. Будучи чрезвычайно

встревожен такими сообщениями, я прошу Вас как можно скорее информи-

ровать меня (через Вашу газету или лично), по-прежнему ли Вы не сомнева-

етесь в достоверности обнародованных Вашей газетой обстоятельств, ули-

чающих И.Гаека. Особенно важными представляются мне утверждения, что

И.Гаеку пришлось крепко “поработать” на нацистов и что он сменил фами-

лию Карпелеса на Гаека (последнее обвинение в контексте “памфлета” и в

свете некоторых других публикаций приобретает специфическую остроту и

актуальность). Б.И.Цукерман» 25.

Главным редактором «Известий» тогда был Лев Николаевич Толкунов.

Фронтовик, крепкий журналист, порядочный человек. В дни чехословацких

событий, рискуя своим положением, он спас от расправы двух известинских

корреспондентов, но рассказ об этом впереди.

Что он мог ответить читателю Б.И.Цукерману?

Что не по своей воле газета печатает чушь?

Три недели спустя в «Известия» приходит второе письмо: «Придавая

исключительно важное значение вопросу, содержащемуся в моем письме от

26 сентября с.г. (оно получено Вами 27 сентября), убедительнейшим образом

прошу Вас не откладывать ни на один день ответа. Составление ответа не

может отнять у Вас много времени, так как я вполне готов довольствоваться

односложным “Да” или “Нет”. Б.И.Цукерман» 26.

Редакция молчит. Цукерман пишет прокурору Свердловского района

Москвы, требуя привлечь к уголовной ответственности лиц, допустивших

клеветническую публикацию об Иржи Гаеке. Первый раз в истории газеты

читатель требует суда в защиту чести иностранного государственного дея-

теля, оскорбленного, по его мнению, несправедливо.

Прокурор района отмалчивается. Неугомонный Цукерман пишет про-

курору города Москвы, обвиняя районного прокурора, который своим мол-

чанием нарушает статью уголовного кодекса. «Впрочем, должен признаться,

что какой-то намек на ответ я все же получил. А именно, 18.ХII меня посетил

милиционер, который сообщил, что в связи с поданным мной заявлением

прокурор велел установить место моей работы. Конечно, этот визит не явля-

ется ответом, предусмотренным Процессуальным кодексом, но он вполне

может оказаться провозвестником такового. Однако не исключено, что ми-

лиционер мог прийти не по адресу: ведь кто-нибудь из помощников проку-

рора, не разобравшись в спешке, мог по ошибке отправить милиционера к

заявителю, вместо того, чтобы послать его к тем лицам, чье преступление

заявителем разоблачено» 27.

Кто он, этот Цукерман? Розыски тогда ни к чему не привели, но хоте-

лось воспользоваться поездкой в Прагу, чтобы Иржи Гаек узнал о человеке,

который защищал его честь.

Как писал об одном своем герое Иосиф Уткин, у него «все, что большое,

так это только нос» – точный портрет Иржи Гаека. Маленького роста, щуп-

лый, лет под восемьдесят, с несоразмерным туловищу сократовским лбом;

меж слезящихся глаз картофелина крестьянского носа.