Я говорил, что лучше промолчать?

Так оно и есть. Иден сразу меня заинтересовала. Вот почему у меня замирало сердце, когда я ловил на себе ее взгляд. Просто я этого не осознавал, пока наши губы не встретились.

Отворачиваюсь от Иден и, опершись о стену, тяжело вздыхаю.

– Хотел? – повторяет Иден. Ее голос гулко разносится по безмолвному коридору. Словно мы одни во всей школе. – В смысле?

– Давай начистоту. Ты мне жутко нравишься. – Глядя на Иден, стараюсь прочесть по ее лицу, что она думает. Она явно поражена. Признание дается мне с таким трудом, что я невольно начинаю раздражаться. – Конечно, все это неправильно, потому что ты моя сводная сестра, но я ни хрена не могу с собой поделать. Полный бред! Вижу, на взаимность рассчитывать нечего, раз ты теперь извиняешься.

Иден предложила мне считать, что ничего не было. Больно даже вспоминать ее слова. Сейчас я не пытаюсь выглядеть крутым. Тайлера Брюса еще никогда не отвергали. Да и на Иден ему плевать. А мне настоящему – нет.

– Лучше бы ты не извинялась, – тихо добавляю я. – Выходит, для тебя наш поцелуй – ошибка?

Иден молчит. Не знаю, о чем она думает, да и, пожалуй, не хочу знать. Если она и раньше была обо мне невысокого мнения, то сейчас наверняка вообще меня презирает. Отныне я для Иден – чокнутый сводный братец, который к ней пристает.

– Мне казалось, ты меня ненавидишь, – после паузы произносит она.

Такого я не ожидал.

– Я ненавижу многих, но не тебя! – Значит, мне все-таки удалось показать себя эгоистичным придурком. – Просто ты страшно меня заводишь, и это бесит.

– Все, хватит. – Иден, покачав головой, отодвигается. – Ты мой сводный брат. Этим все сказано.

– Кто придумал эти дебильные порядки? – Кидаю взгляд за окно, где толпятся тысячи незнакомых людей. Наверное, любой из них с таким же успехом мог бы оказаться моим сводным братом или сестрой. – Три недели назад я даже не подозревал о твоем существовании. Какая ты мне на фиг сестра? Что за бред – называть нас родственниками!

– У тебя уже есть подружка, – побледнев, шепчет Иден и пятится от меня. – Тиффани.

– Зачем мне Тиффани?! Я ее не люблю! – Я не собирался кричать на Иден, однако не выдержал. Ненавижу Тиффани, ненавижу себя, ненавижу свою безвыходную ситуацию. – Ты что, не понимаешь? Ее присутствие помогает мне забыться.

– Что же, черт возьми, ты так стараешься забыть?!

Я вывел ее из себя, и теперь мы оба орем друг на друга на весь коридор.

– Да ничего!!! – Глубоко вздыхаю и пытаюсь обуздать свой гнев. Повел себя как дурак и теперь мне не терпится поскорее сбежать от Иден. Зря я это затеял. Глупо. Разве можно было надеяться, что Иден воспримет наш поцелуй так же серьезно, как я? Я пытался хоть раз в жизни быть честным, а стало только хуже. Держать чувства в себе было бы куда легче. Продолжаю уже спокойнее: – В общем, я все сказал. Теперь ты знаешь, как я к тебе отношусь, и ясно дала мне понять, что не отвечаешь взаимностью. Добавить мне больше нечего. – Взъерошив волосы, решительно шагаю в обратном направлении, бросив на ходу: – Желаю приятно провести вечер.

В глубине души я раздавлен и унижен. Зачем я выболтал Иден, что запал на нее? Выставил себя полным идиотом! Сейчас я даже смотреть на Иден не могу. Как же мне целое лето жить с ней в одном доме? Мы ведь постоянно будем сталкиваться друг с другом. Это просто невыносимо!

– Подожди, – внезапно останавливает меня Иден.

Не оборачиваясь, замираю. «Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что ты тоже не жалеешь о нашем поцелуе!» – мысленно умоляю я.

Спустя пару мгновений в тишине раздается ее хрипловатый голос:

– Я даже не успела сказать, что ты мне интересен.

35

Пятью годами ранее

В понедельник перед школой заезжаю к доктору Колману, и он накладывает мне гипс.

Во время обеда в столовой ребята с энтузиазмом делают на гипсе надписи, передавая друг другу черный маркер.

Меган, высунув кончик языка, старательно выводит свое имя и окружает его цветами. Конечно, цветочки на гипсе – это отстой, но я безропотно терплю ее художества. В конце концов, лучше уж это, чем корявый автопортрет, который попыталась изобразить Рейчел.

– Моя очередь! – Джейк отнимает у Меган маркер и хватает меня за руку.

– Только без глупостей, – предупреждаю его.

В прошлый раз Джейк нарисовал сиськи, и маме пришлось их закрашивать, после чего мой гипс смотрелся совсем уж по-идиотски. А я хочу, чтобы сейчас он выглядел круто. Может, это последний гипс в моей жизни.

Отец и пальцем меня не тронул с тех пор, как три дня назад обещал, что никогда не причинит мне боль. В выходные я был настороже. Отец не подходил ко мне близко и всегда думал, прежде чем что-то сказать. А вчера, разозлившись из-за чего-то, просто вышел из комнаты. Он по-прежнему настаивает, чтобы я хорошо учился. Да я и не возражаю.

Мне кажется, в этот раз отец говорил правду. Теперь он станет добрым, ему не за что будет извиняться. Все закончилось. Мы сможем жить как раньше: смотреть вместе телевизор, играть на лужайке… Он начнет помогать мне с уроками и вообще вести себя как любящий отец. Все вернется на свои места.

Во мне возродилась надежда. Я давно не был таким счастливым.