Я и мои истинные (СИ)

Нас прервало появление растерянного Кориандра.

— Прости, что мешаю… Но там император. Говорит, ушел из дворца.

Эм.

Что?

34. Глава, в которой мы невольно травмируем императора Шаа

Преданный Фиралис кружил вокруг нашего ночного гостя, всячески кланяясь, подливая сока в высокий кубок (из лучшего набора) и пододвигая вазочку со сладостями.

— Благодарю, — немного нервно ответил Аттис. Еще бы. Куда ни глянь — везде недовольные, подозрительные рожи мужчин, почуявших неладное.

Я топталась за спиной хитро улыбающегося Идриса и пыталась сообразить, что нам делать. Император сбежал. И выглядит так… одухотворенно, что ли. Словно человек, в последний момент избежавший казни.

— Прошу извинить старого вояку за грубую речь, но какого уратопа вы сюда приперлись? — Харрук явно растерял остатки самообладания. — У вас дел больше нет? И почему именно к нам?!

— А куда ещё? У меня нет никого ближе.

— Неужели тоже не пускают в сад дворцов? — не удержалась я от ехидненькой ремарки.

— Что значит «тоже»? — еще сильнее помрачнел волк. Взгляды супругов мгновенно сместились на меня. Пришлось прятаться за скира. Вот и рассказала о письме. Ну, хотя бы так…

— Моя благочестивая супруга посчитала необходимым лишить Софию права входить на земли драконов. Хотя это, скорее всего, инициатива ее отца, — пояснил Аттис, демонстрируя завидную выдержку. — Сама Бринна не слишком любит писать… Впрочем, неважно. Причина моего внезапного визита проста — я принял решение отречься от титула.

Фиралис уронил вилку и перестал моргать. Каин раздраженно потер висок.

— Ты спятил?

— А кто же тогда править будет? — добавил Шиан, а затем украдкой показал мне на императора и покрутил пальцем у виска. Беглого императора. Подумать только — что-что, а в похищении нас еще не обвиняли.

— Кто угодно: моя жена, мать, тесть. Желающих уйма, и все отлично разбираются в этом тонком ремесле. София, Каин, могу я просить вас предоставить мне временное убежище? Только здесь я буду в относительной безопасности.

— Нам следует что-то знать? — Харрук едва заметно переглядываясь с Каином, вставшим напротив. Проклятый пожал плечами. — Мы не можем допустить, что вы подвергли нашу женщину опасности из своей прихоти, повелитель. Это не шутки.

— Ничего подобного, уверяю! Брат не даст соврать — я ушел по личным причинам, о которых не могу сейчас распространяться. Но там нет ничего, что навредит Софие или вам!

Ясно. Допекли-таки бедолагу родственнички.

— Похоже, у нас нет выбора, — Я вздохнула. — Утро вечера мудренее. Постель мы вам, мой император, выделить постараемся, а вот про отречение от престола… О нем поговорим завтра.

Большинство мужчин со скрипом согласились с моим решением. Хоть Шиан и предупредил, что будет следить за каждым шагом Аттиса. А когда я попыталась уйти, меня незамедлительно поймал за локоть Идрис и жарко прошептал:

— Как же я рад здесь находится. Ни дня без того, чтобы кто-то не стал жертвой твоего злодейского обаяния… Это так весело!

Он буквально лучился восторгом. Вот только разделить его чувства я не могла. Мы влипли. И выгнать Аттиса нельзя — все же родная кровь, так еще и без охраны — и оставить, не уронив и без того неоднозначную репутацию, тоже.

— А чего ты так радуешься? Забыл, кто обязался помочь Саарганишу с увеличением женского населения? Клан кроликов тут не поможет.

— Так ведь дело за малым. Путь чист, чище уже некуда — бери и пользуйся!

Мой стон заставил окружающих навострить разномастные уши и обернуться:

— Смерти моей хочешь?.. Аттис, прошу тебя, перестань мять скатерть и следуй за мной.

Самым забавным в сложившейся ситуации оказалась наивная реакция нашего гостя буквально на… все.

Выросший в роскоши, он и не представлял, что можно как-то жить иначе. Моя комната в пятьдесят квадратов, с широкой кроватью и всем необходимым казалась ему тесной. Проснувшиеся дети, столпившиеся у порога, вызывали недоумение. А когда один из скорпионов повис у него на ноге с криком: «Какая красивая дамочка!» — Аттису совсем поплохело.

— Извини. Они когда не выспятся, всегда такие перевозбужденные, — Я постаралась оперативно отодрать пищащее чадо от беглой монаршей особы.

— Ничего-ничего, — Мне подарили неуместно долгий взгляд, полный тепла. — Всегда хотел увидеть твой быт, он весьма… необычный.

— Тогда добро пожаловать, этого богатства у нас с лихвой.

Губы непроизвольно растянулись в ласковой улыбке. Кажется, план действий созрел сам собой — с легкой подачи нашего неопытного беглеца.

35

Мы старались. Правда.

Нормальному человеку было достаточно единожды увидеть, как живет моя семья, принять обет безбрачия и уйти в монастырь. Или же — на худой конец — обратно к жене-крольчихе с ее простыми житейскими просьбами. Но Аттис и тут проявил недюжинное терпение.

Летающие во время завтрака крошки, хохот детворы и рычание от дележки очередного куска мяса его не сломили. Он, конечно, посерел лицом, и в глазах его затаилось нечто близкое к панике, но тут скорее была виновата бессонная ночь. Храп Харрука за стенкой измотает любого.