Я и рыжий сепар

– Как давно ты воюешь в Сирии и скольких людей тебя заставили казнить?

– Я в этом отряде уже больше года. Казнил двоих.

После того, что мальчик рассказывал дальше, хотелось проснуться. Если фруктовым деревьям этих земель могут сниться яркие кошмары, то это один из них.

– Я взял его за волосы, задернул голову вверх, поднес к горлу нож. Пленный умолял меня остановиться. Амир кивнул, я понял, что не имею права быть нерешительным. В ту же секунду перерезал мужчине горло. Все, кто стоял на площади, начали радостно кричать «Аллах акбар!» и стрелять в воздух. Командир поздравил меня с убийством еще одного кафира.

– Тебя принуждали это делать?

– После того, что сделали со мной в горах, у меня просто не было выбора.

– А что сделали с тобой в горах?

– Однажды меня и еще одного парня отправили на позиции в горы, якобы на подкрепление. Несколько моджахедов-иностранцев сидели там три недели без смены. Они встретили нас, а вечером заставили съесть какие-то таблетки. Сказали, что на большой высоте нельзя без них, будет тошнить и голова начнет кружиться. Мы приняли лекарство. Потом один из них стал объяснять, что по шариату, если моджахед на войне и рядом нет женщин, он имеет право вступать в связь с мальчиком. В общем, они сделали с нами это. Потом рассказали другим мужчинам из отряда. Надо мной издевались. Тогда амир-пакистанец, который взял меня в отряд, велел выступить на казни палачом, чтобы вернуть уважение братьев. Мне ничего не оставалось, как сделать это. Потом были новые поручения.

– Что тебе обещали за подрыв блокпоста сирийских военных? Там были поощрения за подобные задания?

– Вообще амир сказал, что, когда мы победим в Сирии, меня сделают начальником районного отделения исламской полиции и дадут сто пятьдесят бойцов в подчинение.

Потом я долго не мог вытряхнуть из головы этот кошмар. Но почему пятнадцатилетний палач так легко рассказывал о чудовищных поступках? Это противоречило обычной логике пойманного преступника. Его ведь взяли за взрывчатку и даже не подозревали в казни сирийских военных.

Получается, Фарси Фарес не считал свои поступки экстремальными? Но он не был похож на умалишенного. Что же с ним было не так?

От малого до игилового

Война в Сирии началась после антиправительственных митингов в 2011-м. «Фронт Ан-Нусра», сирийский филиал «Аль-Каиды», поначалу никак не проявлял себя. Под вполне европейскими лозунгами создавалась Свободная сирийская армия, на западе ее называли вооруженной оппозицией или повстанцами.

Сейчас мало кто помнит, что задолго до появления шокирующих роликов ИГИЛ, где пятилетние мальчишки казнят «неверных», именно повстанцы наряжали своих детей в камуфляж, вручали им автоматы на радость ликующим прогрессивным СМИ.

Кадры и правда получались эффектными. Мол, против Башара Асада за оружие берутся все, от малого до великого. То, что сначала было элементом оппозиционной бравады, позже в буквальном смысле взяли на вооружение более опытные полевые командиры, прибывавшие из-за рубежа по мере разрастания конфликта.

То, что дети могут воевать не хуже взрослых, а в бою иной раз полезнее, чем зрелые рекруты, известно с древних времен. Захар Прилепин в романе «Черная обезьяна» ярко описал легенду о нападении на африканский город «недоростков», жестоких малолетних солдат. Уместно вспомнить Голдинга с «Повелителем мух», где ярко раскрывается кровожадный потенциал ребенка, лишенного моральных ориентиров взрослого мира. В конце концов, и пораженная фашизмом Европа с его гитлерюгендом не оставалась в стороне.

Террористы в Сирии отнюдь не являются необразованным «диким зверьем» и эффективно «юзают» проверенные веками технологии.

Вербовкой детей в свои отряды активно занималась группировка «Джейш аль-Ислам» под непосредственным руководством распиаренного полевого командира Захрана Аллуша. «Цивилизованные страны» открыто выражали готовность вступать с ним в диалог. Представители его организации регулярно участвовали в переговорах на высоком международном уровне.

Еще крепче за возможность омоложения джихада ухватились инструкторы из «Ахрар аш-Шам». Боевиков этой организации Запад тоже относит к «борцам за свободу». Кадры тренировок их детских отрядов говорят о крайне радикальном религиозном настрое.

«Ан-Нусра», ее дочерние группировки «Джейшь аль-Ислам» и «Ахрар аш-Шам», преследуя более глобальные цели, чем свержение режима в Сирии, тоже делали ставку на молодую кровь. Детям отводилась в том числе роль смертников при подготовке терактов.

Многие из самых громких взрывов в Сирии последнего времени устраивались с помощью детей. В феврале в результате трагедии в пригороде Дамаска в районе Саида-Зейнаб погибло больше восьмидесяти человек. В заминированной машине, взорвавшейся на рынке, находилась женщина с ребенком.