Я и Цезарь – попаданцы. Война на выживание

– Как узнаём? Лес нам говорит. Твой рыбак может рассказать, как это делается. А сейчас не будем отвлекаться. Но в Аламании есть определённые участки территории, которые непрозрачны, и что там может происходить – никто не знает. И наш лес не знает. Одним из таких участков является как раз то место, где пропадали кочевники со своим скотом. Соответственно, мы ничего не смогли сказать кто или что виновно в происходящем. А когда попробовали зайти туда и собственными глазами посмотреть на ситуацию, плюс выпустить вейрдов на территорию для поисков чего-нибудь чужого, то последние отказались идти. Для нас это было потрясением, так как никогда ещё не было случая, чтобы вейрды чего-то или кого-то испугались и поджали хвосты. Но именно так и произошло на территории, где пропадали кочевники. И тогда мы сделали то, что не делали никогда раньше: вывели ойёла на самый край леса и оставили там для того, чтобы он почувствовал чужого и убил его. Естественно, что никакой охраны у него не было, ибо зачем охранять того, кто сам и есть главных охранник?

– Подожди, а зачем тогда вы выставляли защиту ойёлу, которого привезли в фургоне? Там ведь несколько десятков бойрдов крутилась вокруг него.

– В том то и дело, что он был в закрытом фургоне и с закрытым лицом. В этом случае ойёл ничего не чувствовал. Мы пошли на этот шаг ввиду длительности пути, и чтобы он не тратил силы на ненужную работу. Они ведь тоже не бесконечны. Но мы опять отвлеклись. Так вот, на следующий день ойёл пропал. Так же, как и кочевники раньше. Для нас это было ещё большим потрясением, чем отказ вейрдов зайти на эту землю. И мы согласились с кочевниками, что это действительно проклятая территория и больше туда никто не ходил и не пытался что-то выяснить. А для общения и обмена вы были вынуждены найти другие места, пусть и менее удобные, но не такие опасные.

Тут Дцах-ву остановился и через минуту продолжил:

– Мы уже стали забывать про эту историю, так как она непосредственно нас не касалась, да и кочевники больше не вспоминали об этом, как пришла весть, что поход на Земля-сити провалился и что самое ужасное – ойёл, которого прибрежные бойрды взяли с собой, был загрызен чудовищем в виде вейрда, только значительно больше. Теперь вы понимаете, почему мы так захотели с вами встретиться и увидеть собственными глазами то «чудовище», которое убило ойёла. Первое, что пришло в голову – это и есть то нечто, что уничтожало кочевников, и которое смогло похитить нашего ойёла в лесу. Но вскоре мы поняли, что твой Цезарь не имеет никакого отношения к тем событиям, хотя по своей силе, я имею в виду ментальную силу, он заметно превосходит всех, кого мы раньше встречали. Наши вейрды – щенки по сравнению с ним. Думаю, что твой рыбак знает об этом, только умалчивает истину. Впрочем, нас это не касается…

Дцах-ву снова замолчал, словно набирался сил перед следующей речью.

– Так вот, о нашей просьбе. Мы просим вас зайти на те проклятые земли и побыть некоторое время. Кочевники там оставят скот, а вам нужно будет понаблюдать, что с этими животными будет происходить.

– Что бы нас там тоже сожрали, как вашего ойёла? – впервые подал голос Джастис.

– Тебя то как раз и не сожрут, – спокойно ответил ему Дцах-ву. – по одной простой причине – ты туда не пойдёшь.

– Это почему?

– Потому что тебя как слабую жертву почувствуют на большом расстоянии и вырубят. Как вырубили нашего ойёла.

– А Макса не вырубят?

– А вот Макса как раз и не вырубят. И ты, рыбак, даже не догадываешься почему. Не так ли?

Молчание было знаком согласия на этот вопрос.

– Макс и Цезарь – одно целое, – продолжил Дцах-ву. – Вы, рыбаки, хоть и считаете себя небожителями в Аламании и что, мол, вам все тайны известны, но только сильно в этом ошибаетесь. Например, то, что способности Цезаря идут через Макса – так и не поняли. Ментальное поле Макса будет закрыто его вейрдом, который, в свою очередь, будет излучать мощь и агрессию, если почувствует чужого. Тебя он так закрыть не может. Только Макса. Но тут ещё надо учитывать такой нюанс, что у Цезаря хоть и мощная ментальная сила, но использовать её он может пока только в ответ на внешнюю агрессию. И если его подучить, то это будет ходячий терминатор. Учить надо, правда, обоих. Один Цезарь увянет со временем. Вот так, рыбак…

Помолчав немного, Дцах-ву продолжил:

– Возвращаясь к нашей просьбе хочу сказать, что риск в этом действительно есть. Мы сами толком не знаем с чем там можно столкнуться, никто ничего не видел и не слышал. Но вы сильнее всех, кого в Аламании можно выставить для этой задачи. Но и цена, которую мы готовы заплатить за нашу просьбу – велика. Никогда ещё бойрды не давали никому никаких обещаний. Мы – вольный народ, и только перед лесом у нас есть обязательства. Но это другое.

И снова тишина.

– Так что? Каков ваш ответ?

– А зачем вам это надо? Вы же сами сказали, что проблема кочевников вас особо не касается.