Я и Цезарь – попаданцы. Война на выживание

– Сейчас – нет, не касается. Но случаи стали учащаться, и все – вблизи леса. Кто знает, чем это может закончиться. У нас есть предчувствие, что если не разобраться с этой тайной, то последствия для бойрдов и леса могут оказаться плохими.

Я посмотрел на Цезаря и молча спросил его мнение. В последнее время мы как-то потихоньку научились понимать друг друга взглядами. Цезарь попытался изобразить на своей собачьей морде лица что-то вроде того, что, мол, тебе думать, хозяин, но и без такой мимики уже было ясно, что я опять должен брать на себя решение огромной чужой задачи. Впрочем, установить длительный мир с бойрдами было очень заманчиво. Мы бы смогли тогда реализовать многие наши планы, не опасаясь внезапного нападения и не ломая все те экономические и политические конструкции, которые были бы созданы. Нам действительно нужна была серьёзная передышка, чтобы дать Земле-сити толчок для ее развития.

– Наше мнение с Цезарем совпало, – произнёс я по завершении своих раздумий. – Мы в деле.

После такого решения не оставалось ничего другого, как отправить нас на юг в Чёрный джойз в сопровождении дцахов, а рыбака вернули обратно к ремесленникам и гайрдам, чтобы сообщить, что здесь произошло и на какую хрень мы подписались.

Так кто напугал бойрдов и кочевников?

Путь на юг был долгий, шли дней десять и шли быстро, нигде особо не задерживаясь. Поселения Чёрного джойза проходили мимо, останавливаясь разве что для ночёвки и перекуса. Все же мы с Цезарем не дцахи, нас лес не кормит и не поит, да и силы не даёт.

После того, как прибыли на саму границу леса и степи, то есть почти на то проклятое место, нас встретили дцахи Чёрного джойза. Они показали, где всё это находится и подтвердили, что кочевники должны пригнать несколько своих животных, типа наших баранов, которых привяжут в одном из поселений с исчезнувшей семьёй. Нас с Цезарем оставят здесь, на кромке леса, и вернуться через сутки. Всё…

С наступлением ночи на душе стало тоскливо и пришли «чёрные» мысли: а на хрена я подвязался на это безнадёжное дело. Я ведь не Брюс Уиллис, и не Киану Ривз, чтобы спасать вселенную. Оно мне надо? Вернее, оно нам с Цезарем надо? Тут местные аксакалы со всеми их прибабахами и магией леса ничего поделать не смогли. Ойёла вон их сожрали в первую же ночь и следов не оставили. А они за километр могут выжечь мозги у любого разумного существа… Блин, вот вляпались!

Но, как говорится: «поздно пить боржоми…», сидим в засаде, и при этом даже не знаем мы то сами, кто, охотники или добыча? Цезарь пока лежит молча, позёвывая и не выражая никаких сигналов опасности. А ведь местные вейрды, со слов дцахов, уже здесь, на кромке леса показывали все признаки страха. Вот и думай после этого, то ли мы слишком сильны и нам «по барабану» то, что так напугало вейрдов, то ли мы круглые идиоты, которым опять же тоже «по барабану», потому что не понимаем той опасности, что нам грозит. И чем дальше я сидел в непосредственной близости от проклятого места, тем отчётливей приходил к мысли, что вторая версия про глупость имеет больше прав на существование, чем первая про храбрость.

Ход моих невесёлых мыслей прервало тихое урчание Цезаря, который вышел из своего сонного состояния и поднял голову. Урчание было пока в режиме: «что-то я не понял, кто тут есть». После чего он встал, отряхнулся и замер. А вот это мне уже совсем не понравилось.

Постояв немного и уйдя как бы в себя, в свои ощущения и раздумья, Цезарь повернул голову точно в ту сторону, где было поселение, и урчание его стало больше похоже на извещение об опасности. Он напрягся и немного ощерился, обнажив клыки. «Так, началось, – промелькнуло у меня в мозгу, – надеюсь, что нас всё же не сожрут».

Должен признаться, что Цезарь при этом не рвался, как это он обычно делал в схватке. Кавказская овчарка, заведённая на бой, рвётся вперёд и её трудно остановить, можно только пытаться хватать и держать изо всех сил, если, конечно, получится это сделать. А вот в данный момент кавказец явно чуял угрозу, но не демонстрировал какого-то желания бежать вперёд и грызть соперника.

«Что делаем? – спросил я мысленно и посмотрел Цезарю в глаза. – Идём вместе «спина к спине»? Иначе зачем мы здесь?»

Так и пошли… Пройдя пару сот метров я почувствовал какое-то дискомфортное ощущение в мозгу, как будто там кто-то копался. Но это не было похоже на то, как делают рыбаки. Ощущение было более явное и сильное. Плюс Цезарь ощерился, как перед боем на ринге. Похоже, он уже не просто ощущал, а и реально чувствовал то, что было перед нами, и что так пугало бойрдов и кочевников.

Туман… Дымка тумана стояла перед нами и внутри него что-то двигалось. И, наверное, не одно. «Дракон о трёх головах, – мелькнуло у меня в мозгу, когда я ещё ничего не видя, а только почудилось движение там внутри. И тут мне стало хорошо… Ничего конкретного, просто хорошо и всё. Хотя зрелище, которое открылось перед нами, хорошим не назовёшь. Туман как-то резко схлынул и я увидел две змеи.