Я и ты

И конь стоит, как рыцарь на часах,
Играет ветер в легких волосах,
Глаза горят, как два огромных мира,
А грива стелется, как царская порфира.

Лучше не скажешь.

Верю в Россию!

В Базеле, на противоположном от центра города берегу с отчаянной скоростью несущегося Рейна, есть место с треугольным обелиском. Прижмешься спиной к одной его грани – ты в Швейцарии. Шаг, даже полшага влево-вправо – во Франции либо Германии. Здесь плечом к плечу сходятся сразу три страны. Помню удивление, застывшее на лице красавицы-волейболистки ЦСКА Натальи Жаровой: «А нас в полицию не заметут за незаконное пересечение границы, у нас же только швейцарская виза!» Швейцария тогда еще не входила в Шенгенскую зону. А что, могли и придраться…

Я тогда сопровождал команду, персонально приглашенную на очень сильный по составу рождественский турнир с участием практически всех ведущих клубов Европы. Теперь же судьба занесла меня в Швейцарию совершенно по другому поводу. То есть повод опять был спортивный, только вид другой – академическая гребля, предолимпийские отборочные соревнования.

Русская речь – нечастый гость на улицах швейцарских городов, во всяком случае, она растворяется в другой иноземной, в частности японской и китайской, льющихся с лихвой, куда бы вы ни заглянули. Может, мне не повезло, но, думаю, дороговизна страны отпугивает наших туристов, здесь процентов на тридцать дороже все, нежели в странах Евросоюза. Не случайно, как мне рассказывали, почти две трети местных жителей едут за пропитанием, медицинским обслуживанием, даже заправиться бензином или дизтопливом к ближайшим соседям по границе. Но есть и привлекательный момент, правда, только для иностранцев. По своему паспорту за двести шестьдесят шесть франков (тоже недешево, это более двухсот евро) я приобрел действующий четыре дня специальный билет «Swiss pass» и использовал его на полную катушку, поскольку он позволяет сколько угодно и куда угодно кататься на поездах по всей стране, пользоваться городским транспортом, даже совершать теплоходные круизы и т. д. Льгот много, и затраты я не только оправдал, но и, пожалуй, вдвое восполнил.

Вообще с транспортом в Швейцарии полный ажур. В Базеле, а затем в Берне и Цюрихе, при передвижении внутри города я пользовался исключительно трамваями, хотя полно и комфортабельных автобусов на электрической тяге. Одно удовольствие прокатиться, три вместительных вагона, по трамваям можно сверять… знаменитые швейцарские часы (именно так, а не наоборот). Точность, с которой выдерживается расписание, с учетом задержек у светофоров, «часа пик», – абсолютная, минута в минуту, как обозначено на каждой остановке, захочешь – не опоздаешь. Словом, все отлажено. Особенно удивляешься этому в Берне; все-таки столица, более интенсивное, нежели в других городах, движение, масса спешащих практически в одно время на работу и с работы служащих. Но пробки (вечная московская проблема), если изредка и возникают, быстро рассасываются усилиями невесть откуда мгновенно появляющихся полицейских-регулировщиков. А у нас по чьей-то воле убрали такой комфортный трамвайный маршрут от Красной Пресни по Беговой мимо стадиона Юных пионеров, «Динамо», ЦСКА до Сокола и дальше. Как же удобен он был, сколько времени сберегал!

Но между городами главным средством коммуникации был поезд, тоже скользящий по рельсам под стать швейцарским хронометрам. Им я добирался в Люцерну, где проходила академическая регата, он же увез меня в княжество Лихтенштейн, как у нас любят говорить, карликовое государство, настолько плотно приклеенное к Швейцарии, что их не оторвешь друг от друга (клей уж больно сильный), а потому нередко их принимают за единое целое. Собственно, до Вадуца, столицы княжества, железной дороги нет, надо доехать до станции Зарганс, а там уже по шоссейному серпантину в долине Рейна тебя добросят к месту автобусом. Те, что помечены желтым цветом, – скоростные, экспрессы. Впрочем, и на обычных, голубых, эти пятнадцать километров преодолеваешь почти за те же полчаса;

может быть, на них даже интереснее ехать; на остановках, когда садятся или высаживаются люди, чувствуешь пульс и дыхание местной размеренной жизни. Забегая вперед, скажу, что, когда возвращался тем же макаром на железнодорожную станцию, в маршрутку залетели две женщины и на весь салон начали по-русски обсуждать какие-то свои дела. Оказалось, москвички, сестры из Марьиной рощи.

Но вернусь к началу своего путешествия. Какая же она красивая, эта дорога. От самого Цюриха почти до конца она тянется вдоль огромного озера, больше похожего на море разливанное. И за этим морем, и близко подступая к железнодорожному полотну, в общем, с двух сторон, возвышались горы, накрытые снежными шапками. Живописный пейзаж; дивная картина вдохновляла еще больше, ведь я ехал на встречу с необычным человеком.