Я, Яромир Гулливер

Исчезли века духовной власти волхвов забывался опыт птицегадания, толкования снов, землеслушания, ворожбы и имя Троян — это еще и ностальгический вздох, восхищенный плач по теряемому невозвратному, но с надеждой, что оно не может не воскреснуть, пусть в новом виде. Великое язычество дотлевало в домашних закутах, в банях, овинах, на лесных полянках, в орнаменте немудреной одежды, символика которого становилась все непонятней, и лишь в самом языке, в песнях и былинах, сказках и поговорках оно было еще достаточно полнокровно и ощутимо. Забывалось и то, что в древности было очевидным. Развитие новой традиции уже в камерном письменном виде шло очень медленно. Статус волхва никак не подменялся статусом летописца или переводчика, толкователя, а сами волхвы, просуществовавшие в крестьянской среде вплоть до 17 века, уже никогда не выходили из «подполья». Яромир догадывался, что творцы и герои отличаются от прочих — это люди прошедшие в неких обстоятельствах внутреннюю перековку, трансформацию души. Курдаков назвал это пересотворением. Как это присходит в реалиях? Пушкин поэтическими средствами провидчески выразил развернутую картину пересотворения плоти для паресотворения духа:

«Перстами легкими как сон

моих зениц коснулся он.

Отверзлись вещие зеницы,

как у испуганной орлицы,

моих ушей коснулся он

и их наполнил шум и звон…

И внял я неба содроганье

и горний ангелов полет,

и гад морских подземный ход,

и дальней розы прозябанье…

И он мне грудь рассек мечом

и сердце трепетное вынул,

и угль пылающий огнем

во грудь отверстную подвинул,

как труп в пустыне я лежал…»

Тут пересотворение завершено по всем шаманским канонам, Призванный готов к действию, к бестрепетному, целенаправленному служению Истине Правде Добру:

«Восстань пророк и виждь и внемли,

исполнись волею моей

и, обходя моря и земли,

глаголом жги сердца людей.»

Момент сложнейшей психофизиологической инициации, этот порог души низвергнутой и восставшей преступили в свое время Будда, Диоген, Христос, тот же автор Слова, Ньютон, Державин, Хлебников, Павел Филонов… Яромир вспомнил тех «инициированных», «пересотворённых» по судьбе и «восставших», — тех кого знал, с кем дружил, чей образ был достоин влиться в мысленно творимый им Холм славы.

Этот свой Холм, прежде всего, он наполнил памятными образами своих друзей. Так случилось, что это выдающееся созвездие, словно специально, сошлось тут в одно время, оказалось в одном провинциальном городе. Художники: Владимир Гребенников, Семён Пустовойтов, Николай Дунин и Георгий Горевой. Писатель Дмитрий Балашов и поэт, исследователь праязыка Евгений Курдаков. Музыкант, создатель нескольких оркестров народных инструментов, переложивший для них всю музыкальную классику, Виктор Бабанов. Архитектор-реставратор Леонид Красноречьев.

Из предтеч новгородской археологии — художник, философ Николай Рерих, знаток древностей, собиратель коллекций и создатель бесплатного частного музея реликвий на первом этаже своего дома — Василий Передольский.

Он родился в 1833 году в Передольском погосте Лужского уезда Петербургской губернии. Сын дъячка. Учась в гимназии, увлекся новгородской историей, затем поступил на юридический факультет Петербургского университета. Большая часть его жизни связана с Новгородом, где он служил присяжным поверенным. Но не избранная им профессия определила его будущую известность. Смыслом его жизни стало собирание и изучение древних памятников Новгорода. Одной из главных заслуг Передольского явилось открытие неолитической стоянки в урочище Коломцы вблизи озера Ильмень при впадении реки Малой Глинки (рукав Мсты) в Волхов.

Известный краевед, собрал огромную коллекцию предметов старины.

В.С. Передольский был одним из создателей и первым председателем основанного в 1894 году Новгородского общества любителей древности. Именно он, проведя самостоятельные раскопки, выяснил, что в Новгороде есть прекрасно сохранившийся культурный слой.

Археология ХХ века привела к открытию уникального исторического источника — берестяных грамот.

Первую коллекцию берестяных грамот он собрал еще в конце XIX века как коллекционер. Найденные или выкупленные у крестьян берестяные грамоты Передольский выставил в первом в городе частном музее, построенном на собственные деньги. Новгородские берестяные грамоты, по его словам, были «письменами предков наших». Однако разобрать что-либо на старых обрывках бересты тогда никто не смог, поэтому историки говорили о мистификации или считали «письмена предков» каракулями безграмотных крестьян. А разыскания Передольского — «русского Шлимана» относили к разряду чудачеств. В советское время эта первая уникальная коллекция берестяных грамот была безвозвратно утеряна, вероятно, намеренно уничтожена. Пришлось начинать всё сначала и «первая» находка-сенсация археологов пришла с полувековым опозданием. Руководил первыми, уже советскими археологическими исследованиями член-корр. АН СССР Артемий Арциховский. Его Полистьев тоже предназначил в свой Холм.