Я иду искать

Максим глубоко вздохнул, пытаясь одновременно унять снова усилившиеся головокружение и сердцебиение. Откуда взялась эта ранка на ладони? Он помнил, что на какое-то время отключался, мог он и не почувствовать боли в затёкшей руке, но это означает, что, пока он был без сознания, здесь кто-то был? Кто-то, кто таким жестоким образом хочет напомнить ему о происшедшем пять лет назад, и этим порезом решивший довершить сходство? Но ведь тогда всё было не так! Не у Сергея была порезана ладонь, а у самого Максима, впопыхах напоровшегося на лезвие скальпеля. Этот шрам остался у него на всю жизнь, и кровоточил сейчас именно он.

Сердце, казалось, застыло в горле, перекрыв дыхание. Максиму снова почудилось, что он ощущает чьё-то присутствие. Он резко вздёрнул голову, перед глазами взметнулся призрачный рой мошкары, темнота в дверном проёме дрогнула, выпуская в сумрак комнаты смутно видимую человеческую фигуру. Максим тряхнул головой, отгоняя видение, и оно послушно растворилось в новом приступе головокружения, но в следующий момент в тошнотворном мельтешении возникло бледное лицо, тёмные, падающие на лоб волосы. Опять… Максим застонал и бессильно уронил голову на грудь.

* * *

— Вадим? — приглушённый дверью голос. — Вадим, ты здесь, я знаю. Открой!

Юноша вздрогнул и сильнее прижался спиной к стене.

— Вадим! Пожалуйста!

— Что тебе нужно? — почти прошептал Вадим, но человек за дверью, похоже, услышал.

— Хочу вытащить тебя отсюда. Его нет. Пока нет! Но тебе хватит времени уйти.

— Откуда я знаю, что вы не заодно? — прокричал Вадим, очнувшийся от своего оцепенения. Он узнал голос, это был тот светловолосый парень, Антон. — Откуда я знаю, что…

— Вадим, сам подумай! Зачем тогда мне было уводить тебя из того дома? Чтобы он убил тебя в моей квартире? Не говори глупостей. Я не хочу… не хочу крови! Просто уйди отсюда, и всё. Пока есть время!

Вадим молчал, лихорадочно соображая. Кажется, Антон говорил правду, ведь зачем-то он помог ему вовремя убежать из заброшенного дома. Будь он заодно с убийцей, он бы просто бросил Вадима там, не тащил бы за собой, в собственную квартиру. Или это квартира не его? Что там сказал пришедший убийца: «Ты только сейчас понял, что привёл меня в мою же квартиру?» Да, он спрашивал, именно спрашивал. Значит, они и правда не заодно? Вроде, так и получается.

Юноша медленно поднялся и подошёл к двери, всё ещё не решаясь открыть.

— Вадим! Слышишь? Пожалуйста, уходи! Пока время ещё есть.

Рука неуверенно потянулась к щеколде и застыла на полпути.

— Почему ты привёл меня в эту квартиру?

— Потому что забыл, что он знает этот адрес. Я живу здесь пять лет и он не появлялся здесь. Пять лет не появлялся! У меня совершенно вылетело из головы, что он может догадаться. Правда, Вадим, поторопись! Я не хочу, чтобы вы столкнулись.

Вадим с замершим сердцем отодвинул щеколду. За дверью действительно стоял один Антон.

— Иди. Быстро! И лучше бы тебе убраться куда-нибудь подальше. Ты говорил, что твои родители на даче? Поезжай к ним. И побудь там подольше. Тогда он тебя не найдёт. Забудет, собьётся со следа.

Вадим вышел на площадку и захлопнул за собой дверь чужой квартиры. Антон отошёл на пару шагов назад и смотрел на Вадима встревоженными глазами.

— Слушай, зачем ты его покрываешь? Если вы не заодно.

Антон молча покачал головой.

— Кто он тебе? Друг? Ну и нафиг нужен такой друг?

— Вадим, мы… — Антон вздохнул и опустил голову. — В общем… Мы родные с ним. Так случилось.

Готовые уже сорваться слова застыли у Вадима на губах. Родные… ужас. Он даже побоялся спросить себя, что бы делал он сам, будь у него такой родственник.

Антон снова поднял голову, его глаза почти умоляли.

— Уходи! Пока время есть.

Так и не найдя слов, Вадим подошёл к лестнице, ещё раз оглянулся на Антона и начал спускаться.

— Вадим!

Он обернулся. Антон стоял, перегнувшись через перила.

— Забудь о нас… постарайся забыть. Ладно?

Вадим молча кивнул и быстрее пошёл вниз.

По улице он уже бежал.

* * *

Максим пришёл в себя от холода, слишком пронизывающего для галлюцинации. Потом появились звуки — чей-то невнятный разговор совсем рядом, отдалённый шум машин. Порывами налетал промозглый ветер, по-воровски норовящий забраться под одежду. В глаза бил поток света, ощутимый даже сквозь опущенные веки.

Он прислушался к разговору, цепляясь за реальность доносящихся до него слов, находя в них опору для выходящего из темноты обморока разума. Несколько женских голосов буднично обсуждали степень чьего-то опьянения и Максим только через некоторое время с удивлением понял, что речь идёт о нём. Ну конечно, — вяло шевельнулось в мозгу, — если валяется посреди улицы, значит пьяный, других причин у нас просто не рассматривают. Он постарался открыть глаза и тут же снова сощурился от яркого солнца.

— Моргает, — раздался рядом деловитый мужской голос. — Значит, оклемается скоро.

Поток солнечных лучей заслонила чья-то фигура и Максим разглядел склонившегося над ним мужчину с печатью алкогольного оптимизма на сильно помятом лице.