Я иду искать

В то же самое время я не могла не заметить, что с Пандой Ру говорит совсем иначе, нежели со мной. Судя по голосу, к Панде она не испытывала ни малейшего интереса. В таком же тоне она могла разговаривать и с парнем, который пришёл обрабатывать дом от насекомых. Я ощутила что-то похожее на удовольствие. Денег у меня было больше, чем у Панды, но вряд ли это была единственная причина. Уважение, которое она ко мне испытывала, для фальшивого было слишком неохотным. И ещё мне было приятно услышать, что Тейт даже с Ру вела себя как засранка. Значит, у Ру не было никакого серьёзного компромата на неё, если она с трудом смогла выпросить такую мелочь. Либо Филлип не изменял Шарлотте, либо Ру была слишком занята мной, чтобы вдаваться в историю с поцелуем. Дверь ванной захлопнулась, и я осталась тет-а-тет с вшами, населявшими ковёр.

Я поймала себя на том, что разглядываю голубые кроссовки. Они чем-то меня манили. Я с трудом могла отвести от них взгляд. Внезапно в голове щёлкнуло так резко, что я удивилась, как Ру не услышала. Никаких других кроссовок у неё не было. А Ру собиралась в спортзал. Значит, она выйдет из ванной, наклонится за этими кроссовками, и мы встретимся. Лицом к лицу.

В туалете спустили воду.

Я выкатилась из-под кровати так быстро, как только могла, и на четвереньках доползла до шкафа со снаряжением для дайвинга. Пробралась мимо регулятора плавучести и гидрокостюмов, переступила сумку, забилась в угол. Сквозь рейки мне было хорошо видно, как Ру вышла из ванной в одних крошечных шёлковых стрингах и с телефоном в руках. Панда продолжала что-то говорить; Ру вновь поставила на громкую связь, положила телефон на тумбочку.

— Мой муж не… гей, — яростно прошептала Панда.

— Само собой, — ответила Ру тем действующим на нервы тоном, которым она владела в совершенстве.

Я замерла в шкафу, моргнула. Тысячи подробностей о Панде и её браке переосмыслились в одно мгновение.

— Он прошёл программу, — резко, настойчиво продолжала она. — Мы оба прошли.

— Конечно. И эти программы просто прекрасно работают, — сказала Ру чересчур серьёзно, чтобы её слова не звучали как пародия.

Слишком много всего произошло. Моё плечо по-прежнему было мокрым. Я стряхнула то, что к нему прилипло, и едва не подпрыгнула. На пол шлёпнулся использованный презерватив.

Я чуть не взвизгнула. К горлу подступила тошнота. Я сглотнула, чтобы справиться с ней, с отвращением, наползающим изнутри и снаружи. Я стояла тут с презервативом на плече и узнавала подробности о Панде, которых не хотела знать. Мне стало очень грустно, очень её жаль. Мне хотелось, чтобы всё это скорее прекратилось, чтобы я быстрее смогла отмыться и позволить себе тихий нервный срыв, но Панда не умолкала.

— Я не лесбиянка! У нас дети!

— Хммм. Я и забыла, что Бог посылает таким, как вы, бесплодие. Или, может, отправляет вас в ад, если вы решите зачать. Как там учит ваша церковь?

Панда и Фрэнсис посещали очень консервативную церковь и придерживались всех правил. Теперь, когда я случайно подслушала разговор, все неясности о Панде и её чересчур красивом муже обрели ужасный смысл. Мне стало так жалко их обоих, и я ещё сильнее возненавидела Ру. Одна пара туфель, стоявших в её шкафу, стоила больше, чем аренда этого жуткого дома, и всё-таки она выцарапывала из Панды плату. Если бы ставки в моей собственной игре не были так высоки, не знаю, что бы я в этот момент сделала.

— Единственный мой грех заключается в том, как сильно и глубоко я тебя ненавижу, — произнесла Панда. — Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей семье.

— Ладно, тогда просто так заплати за аренду, — сказала Ру. Положила телефон на тумбочку и принялась натягивать лосины. — Через две минуты я проверю сайт, и, если увижу, что всё оплачено, можешь продолжать трахать себя чудесной зубной щёткой своего прекрасного мужа-натурала, представляя Тейт Бонакко. Если только не…

Меня всю трясло. Я так ненавидела Ру. Вся жизнь Панды предстала мне в один момент, как картинка. Она подружилась с Тейт не ради того, чтобы умилостивить эту свирепую богиню секса. Она была влюблена в Тейт.

Как это ужасно — тосковать о любви и довольствоваться ничтожными крохами. Они с Фрэнсисом всю жизнь друг другу лгали, и Ру угрожала рассказать её очень целомудренной семье, может быть, даже её настоятелю. А может быть, только Тейт. Даже это сработало бы, потому что, как я теперь понимала, Панда повесила своё сердце на крючок равнодушной дружбы Тейт.

— Я перевожу деньги, — сказала Панда. — На что я буду месяц покупать продукты, ума не приложу.

Я подумала — может быть, Панда не любит меня, потому что видит во мне своё отражение? Я чересчур сблизилась с Шарлоттой по моим личным причинам, но, может быть, эта дружба с точки зрения Панды представлялась чем-то иным, и ей было неприятно так пристально смотреть на себя?

— На что хочешь, — ответила Ру. В одной руке она держала лифчик, но надевать не торопилась. Навела на себя телефон, слишком низко для селфи, расправила плечи, втянула загорелый живот. Я услышала щелчок камеры, потом она сказала: — Проверь сообщения.