Я искал тебя тысячу лет (СИ)

Давайте не будем лишний раз томиться ожиданием и сразу узнаем, что, совершив манёвр «лево на борт» в этот раз, Джеймс сорвал джекпот и снова попал в Ла-Манш, но к берегам Гавра, где самое устье Сены? Небывалая удача, и это из бесконечного множества возможных вариантов! Капитан чуть не аплодировал такому потрясающему повороту событий. Экипаж он освобождать от обязанностей не стал, желая спокойно подлатать после многочисленных схваток верное судно, имея в свободном доступе лучшие материалы для ремонта, однако снисходительно дозволил всей команде раннее освобождение после семи часов вечера и до десяти утра на все дни в порту. Малыш Габи был назначен старшим по каюте, а Сми – главным надзирателем за устранением повреждений и реставрацией. Джеймс избрал для боцмана в помощники несколько самых ответственных и мозговитых парней, чтоб они тоже следили за качеством исполнения работ.

– Просыпайся, ma belle, mon rayon de soleil, ma petite jeune fille, mon amour, mon univers, ma vie*, – капитан ласково тёрся носом о нежное плечико, пока Венди не проснулась от улыбки, очаровательным сиянием осветившей её лицо.

– М-м-м-м-м, Джеймс, Джеймс, Джеймс, Джеймс, Джеймс, Джеймс, – Венди сонно обняла его за шею, и хотела прижать к своей груди, но капитан потянулся вверх, и девушка, по инерции следуя за ним, не распуская рук, села в кровати.

Одеяло соскользнуло с неё, обнажая кукольное бельё, мягкий животик и грациозную спинку, Венди поёжилась, но объятий не ослабила.

– Хочу об тебя греться, – шепнула она в колючую щетину и стала водить по ней приоткрытыми губами.

– А я хочу подарить тебе новый город…

Венди распахнула реснички и моментально проснулась.

– Что? Мы на месте? Уже?? О!!! – она хотела выпрыгнуть из кровати, и капитан со смехом поймал её на лету.

Зацепившись ногами за его талию, а руками за плечи, девчонка самым озорным образом повисла на нём, и Джеймс покружился с ней в таком положении, а потом плюхнулся в одеяла, сладко улыбнулся красавице и чмокнул её в нос.

– Не совсем, нам предстоит ещё маленькое сухопутное путешествие от порта. Беги, конфетка, собирайся, мы позавтракаем на суше, – пропел капитан, и Венди, точно бабочка, выпорхнула у него из рук.

Джеймс услышал, как в каюте девица чуть ли не с разбега запрыгнула в ванну, и умильно хохотнул в усы. Её непосредственная юная жизнерадостность, так удивительно сочетающаяся с томной, порой даже медлительной женственностью, кружила капитану голову и продолжала навеки влюблять в себя всё его мужское существо. Немного посидев на кровати, наслаждаясь полным отсутствием мыслей, капитан вышел из спальни, распахнул шкаф, который делился нынче на две половины: мужские и женские ансамбли (дополнительные бриджи с рубахами, так же, как и домашние комплектики с блузочками переехали в соседние от шкафа комоды), выбрал из своей створки несколько особенно затёртых сюртуков и камзолов, а также самые перештопанные блузы и жилеты, и безжалостно выкинул их в коридор. Ревизии подверглись и ящики в комоде: ещё гора старых бриджей, рубах и кальсон бесформенно дополнила мусорную кучу.

– Мой капитан? Что ты делаешь? – полюбопытствовала у него девушка, исподтишка подглядывающая за ним, сидя в ванне.

– Не вся же радость от обновления гардероба должна доставаться тебе, моя милая! – ухмыльнулся ей в ответ капитан, – Мне тоже, знаешь ли, иногда требуются новые вещи.

Хорошенько поковырявшись ещё раз в своей створке шкафа с задумчивым видом, капитан выкинул из него также бронзовый сюртук, почти новый, но который он не жаловал и носил крайне редко, и – бордовый. С истошным воплем, знаменующим абсолютный ужас, Венди кинулась к капитану из ванны, голая, мокрая, отчаянно выхватила из кучи бордовый сюртук и вцепилась в него, как в заветное сокровище.

– ТЫ С УМА СОШЁЛ???

– Венди, дорогая, – расхохотался капитан, глядя на неё, как на сумасшедшую, – ты чего?

– Не смей выкидывать этот сюртук!!!

– Боги, – хохотал Джеймс, утирая лоб рукавом, – ладно, сладкая, как скажешь! Но почему?

– Это же твой любимый!!!

Сквозь смех почесав переносицу крюком, капитан прикинул, что, наверное, если для него в те роковые одиннадцать зимних лун весь мир сконцентрировался в содержимом этой старой шерстяной тряпки, то для Венди, очевидно, теперь много значил сам сюртук.

– Ох… ха-х! Дорогая моя! Я понял. Проверь, пожалуйста, ничего ли ещё своего любимого я по глупой оплошности не выкинул? – любовно съязвил он ей в ответ.

Прижимая дорогую сердцу вещь к себе, Венди быстро скользнула взглядом по гардеробу и, почти злобно сверкая глазами на капитана, на всякий случай стащила с вешалки с чёрно-золотым ансамблем чёрную блузу. Она решительно накинула её на попавшиеся под руку освободившиеся плечики, устроила поверх них бордовый сюртук и, не отрываясь от ярко-голубых лучезарных искр, воткнула вешалку в свою створку шкафа. Затем девушка деловито собрала руки на груди, вздёрнула нос и, всё такая же голая и мокрая, молча зашагала обратно в ванну. Её медленно удаляющаяся прекрасная нагая попка всем своим видом давала Джеймсу понять: «Она всё сказала. Так и знай».